Они пересекли внутренний дворик, обошли дом сбоку и поднялись по трем бетонным ступенькам, чтобы добраться до кухонной двери. Стоя спиной к стене, Торо протянул руку, чтобы проверить ручку — и обнаружил, что она заперта.
Он решил, что насильственного проникновения не избежать. Они и так уже потратили впустую достаточно времени. Еще одно промедление может привести к их смерти.
Взгляд и кивок Эмилиано, и Торо обошел вокруг кухонной двери, держа пистолет наготове, мысленно готовясь к тому, что пули начнут пробивать хлипкую дверь. Он с размаху ударил в дверь ногой, отчего она с грохотом слетела с петель, а куски дешевого металлического запорного механизма с грохотом рассыпались по полу внутри.
Они вошли, пригнувшись, Торо стрелял слева, Эмилиано справа, их оружие было взведено и отслеживало, выискивая любые признаки враждебной жизни.
Пустая кухня насмехалась над ними, но приглушенное шарканье в глубине дома насторожило Торо. Быстро пройдя через кухню по узкому коридору, он приблизился к тому, что, очевидно, было спальнями. В коридоре были две двери, одна из них приоткрыта, за ней виднелась пустая комната.
Другая дверь была закрыта, и кубинец в мгновение ока определил ее как источник подозрительных звуков.
Торо толкнул панель плечом и протиснулся в крошечную спальню. Напротив двери стройная фигура боролась с оконной сеткой, пытаясь отбросить ее в сторону и освободить проход.
Торо и Эмилиано бросились вперед и схватили его, когда он перекинул одну ногу через выступ открытого окна, и, наконец, втащили обратно в комнату. Стройный мужчина боролся, пиная их обоих, с его губ срывался непрерывный поток испанских ругательств. Вместе они прижали его к смятой кровати.
Эмилиано поднял пистолет и ударил им бегуна по черепу. Мужчина обмяк. Алый кровавый червяк выполз из-под линии роста волос упавшего бегуна и пополз вниз по его лицу.
Кубинский воин взглянул на своего спутника и кивнул в сторону открытой двери спальни.
«Ла кокина», рявкнул он, получив ответный кивок от Эмилиано.
Каждый мужчина схватил пленника за руку, стаскивая его с кровати, к дверному проему, через него, обратно по темному коридору.
Он медленно начинал приходить в себя, когда они добрались до маленькой кухни. Вдвоем кубинцы усадили его на стул с прямой спинкой, голова его упала вперед, обе руки безвольно свисали по бокам.
Торо достал пару наручников из кармана куртки и закрепил сначала одно запястье, затем другое, продев цепочку наручника через металлическую перекладину сзади. Кандалы удерживали своего пленника низко согнутым в кресле, неспособным встать или поднять руки.
Эмилиано схватил его за волосы и сильно встряхнул окровавленную голову, постепенно приводя пленника в сознание. Мужчина моргал, с трудом сглатывая, когда на его лице промелькнуло узнавание. Затем его взгляд переместился на пистолет в кулаке Торо.
«Торо», — просто сказал пленник.
«Julio.»
Торо вспомнил пронырливое лицо Хулио Риверы из других дней, когда они вместе сражались за свободную Кубу. Тогда они были союзниками, но, несмотря на это, в Ривере было что-то неуместное, что-то неопределимо неправильное, что заставляло Эль Торо скрипеть зубами и следить за этим человеком более пристально, чем за другими солдадос в его маленькой подпольной армии. Когда Рауль Орнелас начал агитировать за мятеж в рядах, Ривера был одним из первых новообращенных.
«Я хочу Рауля», — просто сказал ему Торо.
«Рауль?»
Этот человек тянул время, пытаясь придумать что-нибудь, с помощью чего он мог бы выторговать свою жизнь.
«Si, pendejo. Donde esta? Diga me, pronto.»
Ривере удалось изобразить гримасу вызова, выпятив челюсть и скривив губы в усмешке.
«Чинга ту…»
Эмилиано сильно ударил его по затылку открытой ладонью, оборвав непристойный ответ, отчего зубы Хулио резко щелкнули.
«Una vez mas… Рауль, — терпеливо повторил Торо.
Ривера настороженно оглянулся на Эмилиано и покачал головой, словно пытаясь избавиться от звона в ушах.
«No se.»