За исключением того, что тени не укроют Томми Дрейка этой ночью. Его убежище разрушалось, а мастер-дилер еще даже не знал об этом.
Сегодня ночью тени служили прикрытием для врага. Неумолимого. Решительного.
И сегодня вечером в меню был золотой гусь.
Болан один раз объехал квартал и нашел незаметное место для парковки. Его Firebird подходил для этого района, но он не планировал задерживаться достаточно долго, чтобы вызвать любопытство.
Быстрый зонд, верно, со всеми необходимыми мышцами, чтобы извлечь некоторые ответы из своей цели.
Палач был снаряжен для битвы, когда покидал «Жар-птицу». Он был одет в полуночно-черное, его лицо и руки уже потемнели от боевой косметики. Под его левой рукой в кожаном чехле на плече лежала Beretta 98-R. Серебристый автомат Big Thunder висел на армейской лямке на бедре солдата, дополнительные магазины к обоим пистолетам висели у него на поясе. В разрезанных карманах скафандра midnight skins лежали шпильки, удушающее снаряжение — инструменты тихой смерти.
Поместье окружала декоративная стена. Она не была построена с расчетом на защиту, и Болан легко взобрался на нее, приземлившись на ухоженную траву внутри. На другой стороне затемненной лужайки, примерно в пятидесяти ярдах от нас, виднелось беспорядочное строение гасиенды, освещенное огнями. Пока Болан наблюдал, в поле его зрения появился часовой, исчезнувший за углом в темноте.
Воин повернул направо и прижался спиной к низкой подпорной стене, пока не достиг ивовой рощи, которая скрывала его от дома. Он вытащил гладкую «Беретту» из ножен и снял с предохранителя, прежде чем скрыться за деревьями.
Его обход привел его за дом, и Болан увидел внутренний дворик с бассейном, домиками для переодевания и барбекю в глубокой яме. Вышка для прыжков в воду высотой двенадцать футов стояла на одном конце бассейна, и она была занята. Наблюдательный сидел верхом на трамплине для прыжков, положив на колени обрезанный Remington 870. С этой позиции человек и рассеивающее ружье могли бы прикрывать задние подходы к дому, подняв такой шум, что другие часовые прибежали бы при малейшем признаке опасности.
Дозорному пришлось уйти.
Он был препятствием, и у Болана не было времени обойти его. Он не мог позволить себе иметь живого стрелка за спиной, когда въезжал на саму гасиенду.
Болан большим пальцем перевел курок на автомате заряжания Beretta. Он был способен стрелять двойным действием, но одиночное действие давало ему лучшую точность первого выстрела. Он просунул большой палец под слишком большую спусковую скобу 93-R, обхватив рукой складывающуюся переднюю рукоятку, чтобы обеспечить уверенный выстрел.
Он прошел дистанцию в тридцать ярдов, приноравливаясь к высоте цели, израсходовав всего один патрон от «парабеллума». Специально разработанный глушитель изящной «Беретты» кашлянул, неслышимый на расстоянии дюжины шагов, и безмолвная смерть поглотила брешь, вонзившись часовому под нос и раздробив лицо прежде, чем тот успел выразить удивление.
Безликий человек свалился боком с трамплина для прыжков в воду и соскользнул в приводнение, сопровождаемый своим дробовиком. От его удара поднялся столб брызг, которые застучали по палубе и трамплину для прыжков в воду, как летний дождь, и он исчез.
Но не забытый.
Часовой номер два материализовался напротив Болана, на дальней стороне внутреннего дворика. Возможно, он реагировал на всплеск или просто совершал обход, но он никак не мог пропустить тело, покачивающееся на глубине. Он отреагировал автоматически, вытаскивая железо из-под куртки и мчась к бассейну.
Болан вел движущуюся цель, выслеживая, затягивая в кольцо. Автомат дважды прошептал. Внизу его цель споткнулась в неловком пируэте, отскочив от шезлонга в неловкой позе смерти. Он остановился у кирпичной подпорной стены вокруг глубокой ямы для барбекю.
Болан в тишине подождал, пока другой боевик не покажет себя. Когда через шестьдесят секунд никто не появился, он пересек внутренний дворик, осознавая, что находится под светом уличных прожекторов.
Это был просчитанный риск. Если в темноте скрывался снайпер, Палач был открыт.