— Вы готовы убить святого мужа?
Анри не стал убирать меч.
— Святые не устраивают драк. Братья нашего ордена не навлекают на себя дурной славы.
Рядом с ним с пустым ведром в руке стоял Гарди.
— С кем имею удовольствие говорить?
— Шевалье Анри де Ла Валетт. Племянник великого магистра.
— Это честь для меня. — Священник поднял подол сутаны и низко склонился в ироничном и неловком реверансе.
— Предпочитаю видеть вас стоя, фра Роберто.
— Поборник дисциплины, совсем как дядюшка. — Поморщившись, священник с трудом выпрямился. — Кто же ваш спутник, эта прелестная доярка с ведром?
— Кристиан Гарди.
Фра Роберто вздернул бровь.
— Наслышан о тебе. Отличный солдат, прекрасный фехтовальщик, стрелок и поливальщик. А каков ты на кулаках? — Священник поднял сжатые руки и стал раскачиваться.
Анри принял защитную стойку.
— Приберегите свой норов для турок.
— Приберегите свои слова для тех, кому они интересны. Оставьте меня в покое и не нарушайте моей жизни в безмятежном созерцании.
— Ваша жизнь ни безмятежна, ни созерцательна. Что привело вас в Мдину?
— Слухи о войне, желание испытать себя среди обитателей Содома и Гоморры, необходимость запастись провизией.
— Разве отшельнику недостаточно саранчи и дикого меда?
— Мне нужно чем-то питать тело.
— А точнее, обжираться. И пьянствовать.
Священник пожал плечами и рыгнул.
— Скалы да пещеры не осудят за невоздержанность, молодой шевалье.
— Наш суд будет строже. Вы вернетесь с нами в Биргу.
— Чтобы вновь познакомиться со старинными друзьями? Как поживает этот червь, приор Гарза?
— Он остается верным собратом нашего ордена.
— Собратом? Хотите послушать о братстве? — Фра Роберто погрозил пальцем. — У Гарзы есть брат-близнец, монах-францисканец на службе у испанской инквизиции. Говорят, сущий дьявол. Сущий ловкач. За пристрастие к сжиганию еретиков его прозвали Вертелом.
— Аутодафе и дела инквизиции нас не касаются, фра Роберто.
— Де Понтье, трижды червь. Что о нем слышно?
— Наш орден и форты в опасности. Вы обязаны присоединиться к нам.
— А если я откажусь?
— Мы доставим вас в кандалах.
— Меня повезут с эскортом? — Лицо фра Роберто расплылось в счастливой улыбке. — Великий магистр нуждается во мне.
— Он требует вашего присутствия. Не более.
Священник кивнул и размеренной походкой направился к бочке с водой. Без единого слова он погрузил голову в воду. Довольный и промокший, фра Роберто выпрямился и медленно зашагал обратно, чтобы сообщить о своем решении.
— Как капеллан, истинный служитель церкви и бывший секретарь Священного собрания, я последую Слову Божию и повинуюсь приказу Жана Паризо де Ла Валетта. Выдвигаемся.
Соглашение достигнуто. Показавшись из своего укрытия, из редеющей толпы зевак опасливо вышел Юбер, который был встречен одобрительным ревом и заключен в медвежьи объятия. Послушник вел себя словно безродный посыльный, ставший посредником между орденом и его своенравным блудным сыном. Так зародилась дружба. Но Юбер поступил правильно, решив осторожно передвигаться на цыпочках, подобно егерю, сопровождавшему недавно укрощенного зверя.
Когда полуденный свет поблек, уступая место ранним сумеркам, все четверо, завершив наконец свою миссию, реквизировав лошадь и повозку, были готовы отправиться в путь. Фра Роберто взобрался на борт фургона и взял поводья.
— Стало быть, так мне суждено въехать в ад.
Верхом на лошади Анри остановился рядом с повозкой.
— Туда попадут лишь язычники. Мы же устремимся в рай.
— Быть может, брат шевалье, каждый из нас обретет его.
Их скромный караван тронулся в путь, вливаясь в поток других путешественников, ехавших в Большую гавань. Над стенами Мдины полным ходом велись строительные работы. В ожидании первых пленных турок устанавливались виселицы. Когда фра Роберто щелкнул поводьями и процессия ускорила шаг, небо на западе зарозовело, а на клеверных лугах растянулись темно-багровые тени.
Облаченный в стальную кирасу, с двуручным мечом в руке, великий магистр де Ла Валетт стоял на вершине деревянных подмостков. Позади вздымалась громада форта Сент-Анджело, а перед гроссмейстером столпились закованные в броню воины всех гарнизонов. Не доносилось ни звука, ни шепота, ни кашля — ни один рыцарь не шелохнулся. Все смотрели на предводителя. Он преобразился, словно древний воитель перед сражением, воскресший Карл Великий, полководец, преисполненный Святого Духа и вещающий Слово Божье. Началась проповедь.