Он усмехнулся.
Что-то происходило с этим миром, нечто носилось в воздухе, с вдохами проникая внутрь любого разумного существа, — нечто такое, что гораздо раньше людей почувствовали те твари, что полезли изо всех щелей. Нечто впитанное в себя и осознанное вампиром, убитым неподалеку от рынка, нечто такое, что теперь было очевидно даже для человека, во всяком случае, для Дайрута.
Мир подходил к своему завершению.
Некоторые вещи, почитавшиеся незыблемыми, вечными, само собой разумеющимися, исчезали. Это было похоже на гигантское, страшное по размерам и опустошительности похмелье, после которого должна наступить даже не смерть, а забвенье.
И сразу стало понятно, почему люди и нелюди сходили с ума, отчего происходили странные, необъяснимые вещи.
Все взаимосвязано, нельзя осознать подобное, прочувствовать его всем телом и душой и остаться прежним. Кого-то это ломало, кого-то заставляло изменить всю свою жизнь, но Дайрута, как ни странно, даже обрадовало. Он понял, что его вечный бой с самим собой, его ежедневные маленькие смерти от уколов памяти скоро прекратятся, просто потому, что все изменится, а то и вовсе исчезнет вместе со всем миром.
— Кольчуга, пара мечей и сильные руки, — сказал он негромко, словно перекатывая эти слова во рту. — Это все, что мне нужно.
Он был готов, и ему нравилось то, от чего даже сильные мужчины превращались в трусов, а слабые по ночам убивали в спину или насиловали женщин, которые днем на них даже и не взглянули бы.
Дайруту нечего было терять. Не достигнув двадцати, он успел потерять все, что только можно, — и честь, и память, и друзей, и родных, и руки, и жизнь, и даже смерть, оказавшуюся столь же непостоянной.
Он вышел из своих комнат и спустился вниз, во двор Цитадели, где ждали бойцы.
Здесь все оказалось готово — десятникам объяснили, что и как нужно делать, те втолковали это простым воинам, заодно проверили в последний раз, как подогнаны доспехи.
И на этот раз рядом с Дайрутом шли Лиерра и Мартус.
Преодолеть подземелье без потерь не удалось — несколько человек погибли в ловушках, еще одиннадцать просто исчезли, последний десяток и замыкающий воин из предпоследнего. Никто не заметил, что с ними произошло, не увидел и не услышал ничего подозрительного или странного, людей просто не оказалось, точно они свернули не туда и сгинули.
Наружу для начала вылезли вдвоем — Дайрут как предводитель и самый опытный воин, и Лиерра, пообещавшая, что сможет вывести людей без шума и укрыть их от глаз кочевников.
Выбравшись из подземелья, Дайрут оказался в глухой тьме, а сделав шаг, едва ли не по пояс ушел в холодный и неожиданно глубокий ручей.
Этих мест он, если честно, почти и не знал — его, как отпрыска императорской семьи, нечасто выпускали даже из Цитадели, не говоря уже о том, чтобы разрешить прогуляться за городскую стену.
Дайрут замер, вглядываясь и вслушиваясь, с удивлением отмечая, что чувства его словно умерли — в первый момент не смог понять, есть ли кто рядом или вокруг пусто, нашумел он или остался незамеченным.
Лиерра выбралась из подземного хода с грацией хищной кошки — доспеха на ней не было, но даже одетая в простую серую одежду ведьма распространяла вокруг себя ауру уверенности и силы.
Она приложила палец к губам, показывая, что спутник должен молчать, а в следующий момент, сжав что-то в ладони, тонко и протяжно завыла. Звук, порожденный ею, был не особенно недолгим, но отчетливым, и в тишине, что висела над миром, показался громогласным.
Дайрут замер, думая, не сошла ли ведьма с ума?
Но ничего не случилось — никто не кричал, не поднимал тревогу, не бряцали оружием нукеры.
В зените мерцали звезды, громада, закрывавшая их, наполовину пряталась за горизонтом. Ночь была тиха и спокойна, в такую, наверное, будет неплохо умереть даже не в бою, а в собственной постели.
Из подземного хода начали выбираться воины из Жако.
Двигались медленно и аккуратно, по одному спускались в ледяную воду, и ни один не проронил ни звука. Оставаясь в ручье, они отходили в сторону, освобождая место для соратников, и волны негромко плескали о берега.
Их было много, но не настолько, чтобы их заметили сразу.
— Почему все спокойно? — тихо спросил Дайрут.
— Я усыпила ближайших стражей, — ответила Лиерра. — Скоро начнется вылазка из города.
Выждав некоторое время, Дайрут вывел первые десятки на берег, но там все оказалось именно так, как она говорила, — стражи, на которых наткнулись почти тут же, спали стоя, лагерь был безмолвен.