Учитель долго смеялся над нелепостью положения ученика, его идеей сделать боевое оружие из смеси меди и железа, но с энтузиазмом взялся за правильное воплощение учеником этой идеи.
Сам Шароз не считал идею совсем безнадежной, он встречал дикарей с подобным оружием, но тогда это ему показалось только забавным, теперь он всерьез задумался о возможном использовании подобных методов на сталях. Что может быть проще, ученики делают несколько полосок из разных однородных сталей, а учитель сковывает их в одно изделие.
Результатом совместного 'творчества' были изготовлены два однолезвийных меча, где, весьма посредственная, сталь была окована с трех сторон бронзой, точнее клинок со множеством отверстий закладывался в форму и заливался раствором, а потом лишнее очищалась ковкой и заточкой. В качестве гарды были отлиты овальные пластины, а навершие было сделано в виде головы птицы. Ножны и рукоять были простые, деревянные, сделанные из досок поломанного еще мародерами ящика. Все это подвешивалось на специальном поясе.
Работа заняла весь день и большую часть ночи, поэтому на переговоры Дзирт явился уставшим. По этой же причине, он явился на переговоры с мечами.
Его обновки вызвали нешуточное оживление и прибавили ему авторитета, поэтому, когда он объявил о своем согласии, возражений против клятвы не последовало, только интересовал ее текст.
- Что ж, кто готов, становитесь на колени и повторяйте за мной: 'Я, называете свое имя, клянусь служить Дзирту, как своему господину, неотступно и честно выполнять любые его приказы, пойти на смерть ради его интересов и клана, отныне я, моя жизнь и верность принадлежит клану и его господину Дзирту.'- сказал Дзирт, думая о том, что они с учителем перестарались, когда придумывали эту клятву.
Однако, эта торжественная речь убедила остальных в его праве требовать клятв, служения и подчинения. Да они были преступниками, да они воровали и некоторые уже убивали, но они оставались детьми, 'средневековыми' детьми, в них не угас дух романтизма, жажда приключений, причастности к чему-то большему и нужному, чем уличные кражи.
- Отлично, я принимаю ваши клятвы, в свою очередь клянусь: заботится о всех членах клана, беречь и уважать их, принимать решения, направленные на достижения этих целей.- сказал Дзирт.- Как ваш глава даю вам первое поручение. Соберите за два дня сумму в пять золотых, а так же продуктов на несколько дней. Мы будем вооружаться и тренироваться, времени мало, да же если нам и впрямь дали эти дни. Да, и помните, торговцев с которыми я веду дела не трогать.- сказав это, он вернулся на свою лодку. Его руки и ноги дрожали, поэтому он торопился как можно скорее покинуть берег, что бы, не показать слабость.
Все эти дни он не находил себе места, поэтому занялся подготовкой множества глиняных и деревянных форм для отливки примитивного оружия. Самое простое по исполнению, из того, что ему пришло на ум, было отливка округлых наверший на булавы из бронзы, либо топориков, но они сложнее и требуют лучшего качества материала и исполнения.
В назначенный срок, явились новые подопечные. Им удалось собрать сумму в семь золотых, три серебряных и пятьдесят медных монет, а так же обильный запас продуктов.
На принесенные деньги было закуплено необходимое количество руды и угля, а так же прочной древесины на древки и, подешевле, на щиты.
Дзирт не интересовался происхождением денег, для него было главным, что он с помощью них должен сделать. Этот мир жесток, и, пока, он будет делать все, что требуется для выживания.
Глава 12
Кто не снами, того больше нет.
Острозуб был в хорошем настроении, он наконец то получил возможность стать значимой фигурой в преступном мире, либо просто разбогатеть, продав в рабство 'самок' и некоторых из своих приспешников. Он был человекообразным ящером- аргонианином*, как их называют имперцы. Его помещение в приют было поразительным и весьма необычным поступком в империи, поскольку большинство народов воспринимала нелюдей и не меров, как дикарей. По их представлениям аргониане и им подобные могут быть в трех состояниях: 'раб', 'пока не раб', 'падаль, может отдать чучельнику'. Естественным следствием стало то, что в приюте, где все от воспитанников, до пьяницы дворника мечтали быть подальше от приюта, он был предметом общего презрения и насмешек. Это обозлило юного ящера, поэтому он, со временем, стал главой одной из самых опасных группировок в приюте. Его природа ящера дала ему преимущество в ускоренном развитии и отсутствия необходимости постоянно думать о наличие оружия, его когти и хвост позволяли делать очень многое с дерзнувшими бросить ему вызов или иначе вызвать недовольство. Законы несовершенны, поэтому, фактически взрослый, ящер устроил свои порядки. После приезда комиссии приют был расформирован, как 'не оправдавший ожидаемой самоокупаемости и воспитания будущих граждан империи', на самом деле управитель проворовался, а комиссия еще больше проворовалась, поэтому всех воспитанников выгнали на улицу. Им еще повезло, что 'комиссия' понадеялась на самостоятельную гибель сирот на улицах 'по естественным причинам', а не догадалась поправить недостачу за счет продажи воспитанников приюта.
Воспользовавшись ситуацией, Острозуб подчинил себе большую часть приютских мальчишек и захватил девочек, последних он видел исключительно в роли товара. Чтобы не было непредвиденной порчи товара, на его охрану он определил самых верных бойцов, а так же организовал набег на несколько маленьких поселений, попавшихся по пути в столицу. Так он и был замечен представителями столичного преступного сообщества, которые ему предложили место на окраине, при условии самостоятельного захвата и своевременной уплаты 'налогов' в дальнейшем.
Оставив 'товар' с охраной в последней деревне, Острозуб повел свою банду на назначенное место встречи.
-Прежние хозяева либо подчинятся, либо здохнут!- подводил он итог своим незатейливым планам, подходя к оговоренному 'месту для переговоров'.
Первое, что привлекло его внимание, было вооружение небольшого отряда палками разной длинны с обмотанными тряпками на боевых концах. Так же, на куче хвороста валялись какие то доски, на которых бродяги сидели до прибытия противников. Все это очень настораживало Острозуба, заставляя стискивать рукоять старого меча, добытого в одной из деревень.
- Зуб, смотри, они что ловцами* себя возомнили? Палками и веслами решили нас всех поколотить?- пробурчал молодой тощий орк Хрюгус, чье истинное имя и род не известен, поскольку он был подкидышем. Имя ему давали смотрители приюта с явной издевкой, которую он по своей простоте не понимал.
- Всем быть осторожными! Окружайте их, никто не должен уйти!- проорал, с характерными шипящими нотками в произношении, Острозуб.
Вот толпа приспешников, подчиняясь приказу, начинает разбег, потрясая ножами, палками, топорами, косами и прочими сельскохозяйственными предметами, добытыми в разоренных поселениях. Вот, вот, первые ряды пустят кровь наивным смельчакам. Но тут противник сделал нечто, чего в планах Острозуба не было! Доски оказались грубыми шиитами, за которыми его враги укрылись как легионеры и стали наносить сокрушающие удары его парням. Было непонятна причина в эффективности и силе ударов, наносимых тощими оборванцами, вооруженными простыми палками. Но сильнее его поразили 'весла', оказавшиеся копьями, и пусть их было всего два, но, прикрытые шиитами соседей, копейщики наносили страшные раны его бойцам. Взбешенный коварством врагов и нанимателей, Острозуб повел в атаку всех своих бойцов. Ему хотелось лично разорвать глотку серошкурой твари, командующей оборванцами.....
Дзирт подготовил своих 'людей' как мог, вооружил, обучил, разработал план обороны, но в серьезность стычки он до конца не верил, о чем сейчас очень сильно жалел. Противники не только оказались многочисленными, но решительно настроенными, вооруженными топорами, косами и прочим. Несколько ребят, получив от 'косарей' раны на ногах, раскрылись и были превращены в кровавые лепешки за несколько мгновений, строй едва удавалось держать. С прибытием отряда, под командованием 'ящерицы', толпа вовсе обезумела. Чешуйчатая тварь приказала всеми силами отнимать шиты и ломать строй, поражение было неминуемым. Дзирту пришла в голову безумная идея покинуть строй и проложить путь отступления своим соратникам.