С странным чувством я подчинилась. Нарисовала на песке достаточно широкий круг, заключив в него себя, Лаиша и алтарь. Затем подняла первую свечу вверх. Лаиш не снабдил меня зажигалкой, так что я протянула свечу ему. Слегка улыбнувшись, демон подул на фитиль, и тот загорелся, расцветая маленьким огоньком от его силы.
Отойдя подальше, я осторожно установила зажженную свечу в песок. И произнесла ритуальные слова, замыкая круг.
— Да здравствуют сторожевые башни востока! Духи воздуха, сила мысли. Я призываю вас напитать мощью этот ритуал.
Затем взяла следующую свечу. Лаиш зажег её. А я установила её в том направлении, откуда мы пришли.
— Да здравствую сторожевые башни юга. Духи огня, сила воли. Я призываю вас напитать мощью этот ритуал.
Затем следующую свечу.
— Да здравствуют сторожевые башни запада. Духи воды, сила эмоций…
Именно это заклинание использовала, чтобы призвать Лаиша так много месяцев назад. Тогда я думала, что он простой мелкий демон, который не сможет причинить мне вреда. Теперь я узнала его лучше… намного лучше и больше не боялась. По крайней мере, страх, что он причинит мне физическую боль, исчез. Но все его разговоры о смерти и настойчивая просьба, чтобы я постоянно носила при себе этот проклятый клинок, весьма нервировали. Я осознавала, что если потеряю его… испытаю боль хуже любой физической пытки, которую он причинил бы, окажись другим видом демона.
— Да здравствуют сторожевые башни севера, — продолжила я, забрав у Лаиша последнюю свечу. Затем с его помощью зажгла на алтаре последнюю большую белую свечу и установила её в центре круга. — Духи земли, силы стабильности. Я призываю вас напитать своей мощью этот ритуал. Я заклинаю тебя, о круг света, стать храмом между мирами, во имя богини, которая связывает нас всех воедино. Благословляю и освещаю тебя. Да будет так.
Для того чтобы творить магию не всегда нужно замыкать круг… на самом деле, это делалось в основном для высших ритуалов, таких как Великий Обряд. Но сейчас я чувствовала, что поступаю правильно, хоть и не могла объяснить почему. И всё ещё не понимала, зачем Лаиш попросил меня сделать это, но доверилась, когда он сказал, что это необходимо.
— Подними чашу за богиню, — пробормотал он, наливая воду в золотую чашу из потрепанной фляги.
— Лучше было бы использовать вино, — пробормотала я.
— Это можно устроить. — Лаиш протянул мне серебряный атаме.
Я автоматически взяла его, по-прежнему не понимая, чего хочет Лаиш, пока он не протянул руку над чашей, ладонью вверх.
— Я не желаю причинять тебе боль, — запротестовала я.
— Давай, Гвендолин. Это необходимо.
Лаиш настойчиво кивал, пока я очень неохотно не прижала острый кончик атаме к его ладони. Рубиновая капелька скатилась в чашу воды. Рубиново-красный цвет сразу же распространился по воде, и от нее повеяло насыщенным фруктовым ароматом.
— Ох! — Я неуверенно заглянула в чашу и принюхалась.
— Это вино… очень хорошее вино, — пробормотал Лаиш. — Теперь добавь капельку своей крови.
— Зачем? — Я сомневалась, зачем ему это понадобилось… но явно не для обычного ритуала. На самом деле, единственный ритуал, о котором я знала, требующим капнуть в чашу богини по капли крови от каждого участника… это ритуал обручения. Своего рода связь между мужской и женской душами… своего рода брак. Но уверена, Лаиш преследовал вовсе не эту цель, верно? — Зачем в чаше и моя кровь? — когда он не ответил, снова переспросила я.
— Потому что смертная магия в Аду работает очень хитро, — пробормотал Лаиш, поймав мой явно смущенный взгляд. — Мы оба должны привязать себя к заклинанию, чтобы оно сработало. Кровь — это связующее звено.
— Ну… ладно. — Взяв атаме, я уколола указательный палец, и позволила единственной капле крови упасть в рубиново-красное вино. Лаиш удовлетворенно кивнул.
— Очень хорошо. А теперь подними чашу за богиню, mon ange, и давай продолжим.
Я пожала плечами.
— Отлично. Хоть я и сомневаюсь, что она услышит нас и сможет помочь в этом аду… или вообще захочет помогать. — Затем подняла чашу, произнесла молитву, призывая богиню услышать нас и благословить ночной ритуал. Сделала глоток и протянула чашу Лаишу. Он так же сделал глоток, и на краткое мгновение мне показалось, что его глаза вспыхнули ярко-рубиновым светом, словно две красные звезды. Затем блеск исчез, и Лаиш поставил чашу обратно на алтарь.