Гвендолин пискнула и упала прямо мне в руки.
— Осторожно, mon ange, — тихо произнес я, прижав её к груди. Я наслаждался ощущением её пышного тела в моих руках. Боги, она была самым соблазнительным созданием! Я сильно желал её, гораздо сильнее, чем должен. Обычно мои соплеменники брали желаемое силой, но это было не в моем стиле. Я решил соблазнить её медленно, шаг за шагом, даже если она будет сопротивляться.
— Отпусти меня! — потребовала она. — Ты это нарочно подстроил!
— Возможно. — Я поставил её на ноги, и она поправила красное шелковое платье. Оно красиво сидело на ней, плотно облегая полные груди, маленькие соски, округлые изгибы задницы и бедер. Воистину она была прекрасна. Особенно сейчас, когда её глаза сверкали раздражением, а щеки пылали гневом.
— Прекращай это! Я не собираюсь мириться с твоим дурачеством всю дорогу через ад. — Гвендолин быстро и сердито поправила платье. Затем скрестила руки на груди, скрывая дразнящий вид тугих сосков, натянутых тонким красным шелком. Интересно, что её смутило больше: мой взгляд на её теле или её реакция на нашу близость.
Лошадь, которая всё это время тихо стояла на берегу Стикса, выбрала именно этот момент, чтобы наклониться и пошуршать носом в её волосах.
— О боже! — тихо вскрикнув, Гвендолин подскочила и прижалась к моей груди. Я же любезно обнял её, пытаясь скрыть улыбку.
— Он просто обнюхивает тебя, mon ange, — сказал я ей. — Мне кажется, ты ему нравишься.
— Ну, а мне он — нет. — Гвендолин съежилась и отступила от меня.
Лошадь снова толкнула носом её в затылок, нежно фыркнув.
— Прекрати! — вскрикнула она, поворачиваясь.
— Говорю же, ты ему нравишься, — сказал ей я, — вот, дай ему это.
Я материализовал достаточно большое яблоко для коня трехметрового демона.
Гвендолин неохотно взяла яблоко:
— Серьезно? Ты хочешь, чтобы я его покормила?
— Ещё как. — Я кивнул в сторону лошади. — Давай, угости его.
Я с интересом наблюдал, как лошадь взяла яблоко и прожевала его с громким хрустом. Я не упомянул Гвендолин, что рацион местных животных состоял из живого мяса, но, похоже, этот конь ещё помнил любовь к фруктам из смертной жизни.
Гвендолин попросила ещё одно яблоко, и я его любезно призвал. Пока лошадь ела с руки, она осторожно приподнялась и погладила его блестящую черную шею. Ей пришлось встать на цыпочки из-за размера животного, но она уже не боялась.
— Хороший мальчик, — проворковала она, — ты же хороший мальчик?
Он фыркнул и снова боднул её огромной головой; большой конь Еркса был явно очарован моей ведьмой.
Признаться, я был удивлен не только контролем Гвендолин над страхом, но и падением коня под её чары. Уже второе существо из моего мира было неравнодушно к ней. Хоть Церберу и нельзя было доверять, он всё равно удивил меня своим вниманием к ведьме. Быть может, она как-то влияла на адские существа? Или они, подобно мне, не смогли устоять перед её добротой?
Гвендолин скормила ещё пару яблок коню, и я решил, что пришло время отослать его домой.
— Достаточно, — сказал я, немного отведя её в сторону, — я должен вернуть его на Великий Барьер, там его место.
— Чтобы он возил того огромного противного демона целыми днями? — возразила она. — Не в обиду твоему «другу», но он, должно быть, весит как минимум тонну! Это может повредить спину бедного коня!
— Я думал, он тебе не нравится, — напомнил я сухо, следя за конем, который пытался встать как можно ближе к Гвендолин.
— Может, я передумала, — сказала она, защищаясь. — Не такой уж он и страшный. Тем более на нем будет намного проще передвигаться по аду, чем пешком.
— Его очень легко заметить, — возразил я. — Он привлечет лишнее внимание, и порождение ада легче выследит нас.
— Но он уже взял мой след, — возразила она, — и если найдет нас, уверена, мы сможем сбежать от него на коне. У нас будет больше шансов, если мы оставим коня.
Она действительно хотела оставить коня. Как ни странно, я снова был очарован её смелостью. Она подружилась и делилась любовью даже с самыми страшными существами. Глубоко внутри это вселило мне надежду, что, возможно, она найдет в своем сердце любовь к такому монстру как я. Я не мог ей отказать и всё же принял задумчивый вид.
— Ну… — протянул я, скрестив руки на груди.
— Пожалуйста, Лаиш. — Она взяла меня за руку, и мне это чертовски понравилось; мне хотелось, чтобы она чаще прикасалась ко мне.
— Ладно, — в конце концов сказал я, покрепче взяв её ладонь. — Если он так много значит для тебя.
— Да! — Она сжала в ответ мою руку. — Не знаю почему, но это так. Спасибо, Лаиш.