Большинство стран Европы не имели перспектив социальных преобразований, поэтому у них было мало возможности конкурировать с нацистами или противостоять им и СССР. Польша и другие новые государства Восточной Европы попытались в 1920-х годах осуществить земельную реформу, но безуспешно. Землевладельцы прилагали усилия к тому, чтобы земли у них не отнимали, а банки скупились на кредиты крестьянам. Конец демократии в странах этого региона (кроме Чехословакии) поначалу не приносил ощутимых изменений в экономических вопросах. Авторитарные режимы в Польше, Венгрии и Румынии были более решительно настроены относительно ареста своих оппонентов и красноречивее говорили о нации. Но во время Великой депрессии никто не мог предложить ничего существенного в вопросе новой экономической политики.
В 1933 году советская и нацистская альтернативы демократии состояли в отрицании простой земельной реформы, дискредитированной пустышки стран, в которых демократия провалилась. Гитлер и Сталин, несмотря на все многочисленные различия между ними, полагали, что одной из причин проблемы является сельскохозяйственный сектор и что решение этой проблемы состоит в решительном вмешательстве государства. Если государству удастся воплотить радикальные экономические преобразования, это станет фундаментом политической системы нового типа. Сталинским подходом, который стал государственным с момента начала пятилетки в 1928 году, была коллективизация. Советские руководители позволили крестьянам в 1920-х годах процветать, но в начале 1930-х отобрали у них землю ради создания колхозов, в которых крестьяне трудились на государство.
Гитлер решил крестьянский вопрос так же изобретательно и так же завуалированно. Еще до прихода Гитлера к власти в 1933 году и даже первые несколько лет после этого казалось, что его больше всего волнует немецкий рабочий класс и что он собирается решить проблему недостатка продовольствия путем его импорта. В результате политики быстрого (и незаконного) перевооружения безработные немцы оказались в казармах или на военных заводах. Программы общественных работ начали функционировать через несколько месяцев после прихода Гитлера к власти. Оказалось, что нацисты помогают немецким фермерам даже меньше, чем обещали. Хотя программа нацистской партии сулила перераспределение земли от богатых фермеров к тем, которые победнее, но после того, как Гитлер стал канцлером, этот традиционный вариант земельной реформы тихо отложили в долгий ящик. Гитлера больше интересовали международные соглашения, а не аграрная политика перераспределения. Он искал торговых договоров с европейскими соседями на особых условиях, по которым немецкие промышленные товары обменивались бы на продовольствие. Сельскохозяйственная политика Гитлера в 1930-е годы была немного похожа на ленинскую политику 1920-х годов: это была политическая подготовка к восприятию почти неслыханно радикальных экономических перемен. И национал-социализм, и советский социализм завлекали крестьян обещаниями земельной реформы, но готовили для них более радикальные планы.
В действительности аграрная политика нацистов состояла в создании империи на восточных границах. Немецкий сельскохозяйственный вопрос предполагалось решать не на территории Германии, а за ее пределами, отобрав плодородные земли у польских и советских крестьян, которые умрут от голода, будут депортированы или же станут рабами. Вместо ввоза зерна с Востока, Германия собиралась экспортировать туда своих фермеров, где они колонизировали бы земли Польши и западной части Советского Союза. Хотя Гитлер в основном говорил о необходимости увеличения «жизненного пространства», он никогда не разъяснял немецким фермерам, что ожидает от них переселения на Восток большими группами. Точно так же и большевики не разъясняли советским крестьянам, что ожидают от них передачи их собственности государству. Во время коллективизации 1930-х годов Сталин воспринимал кампанию против крестьян как «войну» за хлеб; Гитлер же рассчитывал на победу в будущей войне, чтобы накормить Германию. Советская программа была создана во имя общечеловеческих принципов; нацисты же планировали завоевать Восточную Европу ради блага господствующей расы.
Гитлер и Сталин пришли к власти в Берлине и Москве, но их представления о преобразованиях касались прежде всего территорий, простиравшихся между этими городами. Их утопии о контроле над ними столкнулись в Украине. Гитлер помнил эфемерную германскую восточную колонию 1918 года как немецкий доступ к украинской житнице. Сталин, который служил делу революции в Украине вскоре после этого, воспринимал эту землю примерно так же: плодородные земли и крестьян нужно использовать для создания современного индустриального государства. Гитлер считал коллективизацию фатальной ошибкой и видел в ней доказательство провала советского коммунизма как такового, но не сомневался в том, что немцы смогут превратить Украину в край с молочными реками и кисельными берегами.