Спокойно, уговаривал я себя. Ты легко догонишь их. Водитель се-дана вел машину быстро, но не слишком хорошо. Автомобиль скрежетал тормозами на поворотах. Нервы, подумалось мне. Вот повороты закончились, впереди пошла прямая ровная дорога; Хорошо, теперь ты быстро нагонишь их.
Включив третью скорость, я нажал на газ. Седан шел со скоростью около девяноста миль в час, и «ягуар» все время теперь держался позади на одном расстоянии. Я рванул вперед, включив четвертую скорость. И наконец смог разглядеть машину. Это была «тойота», номерной знак В267 SLK. Несколько раз я повторил про себя номер. Ну, ублюдок, я достану тебя! Даже если сейчас ты уйдешь от погони, все равно найду!
Кажется, водитель понял, кто его преследует, и машина рванулась вправо, выехав почти на середину дороги. Я не отставал. Шины скрипели, фары выхватывали из темноты стройные стволы сосен.
«Тойота» старалась уйти. Впереди мне был виден громоздкий корпус рефрижератора, освещенный бортовыми огнями. Еще дальше змеилась дорога, серебрясь под светом фар рефрижератора. «Тойота» шла со скоростью около ста миль в час, когда она приблизилась к рефрижератору. Водитель замедлил скорость для поворота. И в этот момент «тойота» поравнялась с ним. Я выругался и нажал на акселератор. Слева показался свет — два желтых солнца осветили сосны.
— Нет! — закричал я.
«Тойота» шла рядом с рефрижератором, находясь где-то возле его середины. Ее водитель не мог видеть свет фар идущего навстречу грузовика до тех пор, пока расстояние между ними не сократилось до тридцати ярдов. Красные огоньки резко рванулись влево, водитель пытался освободить пространство, но это было уже невозможно. Деревья плотной стеной стояли вдоль дороги. Послышался режущий уши визг тормозов, потом раздался страшный скрежет. Я затормозил. «Ягуар» метнулся в сторону и остановился позади рефрижератора. На негнущихся ногах, не обращая внимания на боль, я выбрался из машины.
— Я ничего не мог сделать, я ничего не мог сделать! — ошеломленно бормотал водитель грузовика.
Я же пошел через дорогу посмотреть на то, что осталось от японского автомобиля. Смотреть мне вовсе не хотелось, но это было необходимо. Глаза человека, казалось, вглядывались куда-то вдаль, и лицо не выглядело мертвым. Боковые стекла автомобиля загадочным образом остались целы. Но ниже... Это было все, что осталось от Морта Салки, директора по связям с общественностью «Оранж Карз».
Глава 31
Происходящее потом для меня было словно в тумане. Я забрался на крышу «ягуара», она была ровной и прохладной.
— Здесь раненый, — произнес голос с провинциальным акцентом. Повсюду стояли полицейские машины, даже прибыли пожарные. Ветви сосен отбрасывали причудливые черные тени.
— Их было двое. В машине, — прохрипел я.
— Нет, один, — возразил кто-то.
Их должно было быть двое, думал я. Двое. Кто-то уложил меня на носилки.
Придя в сознание, я обнаружил себя лежащим на постели. Спина и шея страшно болели. Но единственное, что занимало мой рассудок, это Морт Салки. Почему Морт Салки? Почему он? Я ожидал увидеть Рэнди или Терри Таннера. Рэнди вел машину и набросил веревку мне на шею, а потом затянул ее. А Терри должен был быть тем человеком, кто забрал деньги, и он же подал идею о временном оригинальном использовании чьего-то прицепа. Почему же Морт Салки?
Возле кровати была кнопка с надписью: «Медсестра». Я протянул руку. Плечо тут же отозвалось резкой болью, с губ вот-вот готов был сорваться стон. Но, вероятно, мое горло не могло издать даже такого простого звука, поэтому я нажал на кнопку.
Дверь отворилась, и вошла медсестра с красиво уложенными светлыми волосами.
— Ну как? Чувствуем себя получше? — весело спросила она. — Доктор сейчас зайдет.
— Время, — прохрипел я.
— Без двадцати минут час.
Регата «Вокруг островов» должна начаться через два дня, два часа и двадцать минут.
В дверях появился врач. Он был молодой и чересчур жизнерадостный. Вместе с медсестрой они принялись крутить меня, как пекарь буханку хлеба, разматывая бинты, местами больно отдирая их пинцетом. Наконец они остановились, потом снова замотали меня, и, измученный, я упал на подушки.
— Ну, — сказал врач после того, как вымыл руки, а медсестра вынесла из комнаты лоток с горой грязных, окровавленных бинтов, — полагаю, вы не собираетесь мне рассказывать, каким образом едва не лишились половины своей кожи и как оказалось на вашем правом бедре и левом плече около трех унций земли и травы?
— Упал с прицепа, — ответил я. — Где у вас телефон?
— В холле. Ваше счастье, что на вас было надето толстое пальто, иначе пришлось бы делать пересадку кожи.
После врача меня посетил полицейский. У него была квадратная челюсть и сильный норфолкский акцент. Полицейский записал мой рассказ, он явно был уверен, что я в чем-то замешан. Я же все отрицал, это повергло его в мрачное настроение. Но доказать он ничего не мог и выглядел удивленным, когда я поинтересовался, не было ли кого-нибудь на пассажирском месте в «тойоте».
— Нет, сэр, — ответил он. — Ну, я не думаю, что вы отправитесь куда-нибудь в ближайшие день-два, — медленно и четко выговаривая слова, сказал полицейский.
— Где моя машина? — прохрипел я.
— На стоянке возле больницы. Ключи в приемном покое. — Он резко встал со стула и вышел из палаты.
Едва за ним закрылась дверь, я поднялся с кровати, нашел в стенном шкафу свою одежду, надел ее в том виде, в каком она была, и подошел к раковине, чтобы умыться.
Для человека, заживо чуть было не лишившегося своей кожи, я чувствовал себя довольно неплохо. Ноги работали, и, не считая двух-трех глубоких ран, боль была в основном от ссадин. Воодушевленный своим состоянием, я заковылял в приемный покой.
— Ключи, пожалуйста, — попросил я медсестру, сидящую за столом. — От «ягуара». — И назвал номер.
Она изумленно уставилась на меня круглыми глазами. Я представлял собой синяк высотой в шесть футов и пять дюймов, обмотанный бинтами с пятнами от просочившейся местами крови. Медсестра хотела что-то сказать, раскрыла рот, но не смогла произнести ни звука и молча протянула мне ключи. Я побрел на стоянку, забрался в «ягуар» и погнал машину в Ипсвич. У первого встречного телефона-автомата я остановился и позвонил домой.
Агнес сняла трубку, оправдав тем самым мои надежды.
— Джеймс! — воскликнула она. — Ты где? Беспокойство, звучащее в ее голосе, подействовало на меня как бальзам.
— Направляюсь к пристани «Санси», — сообщил я. — Ты могла бы разузнать, где были Терри Таннер и Рэнди вчера и сегодня?
— Конечно, — согласилась Агнес. — Но что случилось? Звонили из полиции и сказали, что ты в больнице.
— Морт Салки попал в автокатастрофу.
— Что ты имеешь в виду? Я объяснил.
— Ты могла бы немного порасспрашивать, узнать, не было ли у Морта каких-нибудь... особенных приятелей. Например, таких, как Рэнди? Или Терри?
— Попробую.
— Все. Позже увидимся?
— Обязательно.
Я снова тронулся в путь, сердце учащенно билось. Морт Салки. Полный высоких коммерческих идей. Одной рукой распределявший деньги спонсоров, а другой — забирающий их обратно. Морт дал, Морт забрал... Кто же был твоим другом, Морт? Кто вышел где-то за гаванью и оставил тебя один на один со старым грузовиком?
Двадцать минут спустя я уже проезжал по лужам у конторы Дела. Его «капри» стояла во дворе. Выбравшись из машины, я направился вниз к гавани. «Бостон Вэйлер» стояла на месте. Или Дел очень быстро провел ремонт, или лгал, когда говорил, будто кто-то повредил яхту, чтобы она не выдала местонахождения Эда.
В приемной конторы блондинка красила ногти лаком.
— Где Дел? — спросил я.
— Вышел.
Дверь в кабинет была закрыта. Я пересек комнату и ударом ноги распахнул дверь.
— Эй! Куда вы? — беспомощно произнесла блондинка.
Дел Бонифейс сидел за столом и пересчитывал большую пачку денег.