В какие-то моменты прозрения я понимала, что опускалась все ниже и ниже, почти достав пятками до дна, но ничего поделать с этим не могла. Какая-то апатия ко всему материальному словно обволакивала меня, как паук свою жертву, превращая ее в кокон для питания. Ничего кроме его самого меня больше не интересовало, даже сама жизнь.
И вот, в очередной раз засыпая в пьяном бреду, я встретилась с долгожданным кошмаром моей новой жизни. Голубоглазый шатен восседал в кресле, вальяжно откинувшись на спинку, руки его лежали на подлокотниках. Казалось, он спал и от этой картины я просто перестала дышать. Настолько он прекрасен был в мерцающем свете луны, как сам древнегреческий бог Аполлон, он заставлял мое сердце учащенно биться, а глаза слезиться от счастья.
Вдруг незнакомец открыл глаза, улыбнулся, лишь слегка обнажив свои белоснежные зубы и величественно поднял руку в приглашающем жесте.
– Подойди ко мне. – приказал он и я послушно поплелась к нему, боясь смотреть куда-либо кроме него самого. – Ты плохо выглядишь.
Его голос менял тембр с каждой фразой, заставляя вздрагивать каждый раз, как от удара розгой. Я осмотрела себя и почувствовала, как стыд поднимается до самых корней волос. На мне были обыкновенные спортивные штаны с вытянутыми коленками, майка не первой свежести, а на голове подобие вороньего гнезда.
– Это все ты виноват. – вырвалось у меня и в ужасе тут же закрыла рот руками.
Шатен побледнел, сдвинул брови, отчего стал похож на хищную птицу и сквозь зубы прорычал:
– Если ты выглядишь, как побитая собака, значит и получишь такое же отношение!
Я почувствовала резкий укол боли у себя в районе уха, там, где было ненавистное клеймо и тут же осела на пол, хватая руками за голову.
– Еще раз позволишь себе явиться ко мне в таком виде, я тебе надену ошейник и посажу на цепь. Поняла?! – намотав мои волосы на кулак спросил он. Я же, глотая слезы, только кивала головой, соглашаясь на любые его требования. – А теперь расскажи мне, милая, почему ты так долго не являлась ко мне.
– Были дела, а потом я немного приболела – пыталась оправдаться я. Самой себе было стыдно и за вранье, и за панический страх перед ним. В конце концов, кто он такой? Я собралась с духом и тихо прошептала. – Ты всего лишь плод моего больного воображения.
Я закрыла глаза, ожидая удара или еще чего-то подобного, но ничего не происходило. Наконец, я набралась храбрости и посмотрела в столь ненавистные и одновременно любимые глаза, а в них ничего не было.
– Глупая ты. До сих пор ничего не поняла? Я – твой хозяин! И совсем скоро обрету полную силу над тобой, тогда ты сама прибежишь ко мне и не во сне, а в реальности! А теперь пошла вон! – он отпихнул меня ногой, отчего я упала навзничь, больно ударив локоть. Затем темнота в конце концов подарила столь долгожданный покой, и я уснула тревожным сном, впервые с той страшной ночи в особняке.
Долго ли провалялась в таком состоянии полусна я точно не знаю, заснула немножко «под шофе» и не обратила внимание на время, но проснулась кристально трезвой, даже голова не болела. То ли организм уже привык к алкоголю и не отвечает реакцией на интоксикацию, то ли бальзамчик не такой крепкий, как написано на этикетке, а раз не крепкий, то можно и с утра пропустить пару рюмочек с конфетами. Так и решила. Быстро поднялась, скинула ту одежду, которая по какой-то причине попала в тот сон и стала тотчас ненавистна, а затем поплелась прямо на кухню, минуя ванную комнату. Достала из холодильника прохладный напиток и щедро наполнила бокал, так как рюмки оказались все в раковине, но помыть же можно и потом, после импровизированного завтрака. В общем, не мучаясь совестью поднесла бокал ко рту и чуть было не взвыла в голос. Быстро поставив бокал на стол, я присела на стул и постаралась сдержать рвотные позывы. «Что за дела?» – пронеслось в голове.