Институт сна – это слишком громкое название для одного безликого нии в центре северной столицы. Как и многое, что имело сугубо государственные дотации, здание выглядело потрепанным не только временем, но и системой. Дверь неприятно заскрипела, отрезая от солнечного света и свежего воздуха, но меня это нисколько не волновало, слишком уж желанной была моя цель. Быстро пробежавшись взглядом по табличке, на которой красовался список кабинетов на первом и втором этажах с указанием ответственных лиц, отыскала нужный мне кабинет, который находился в самом конце первого этажа, туда я и направилась. Здесь было непривычно тихо, лишь изредка слышались голоса работников и звук работающей техники, даже спать как-то сразу захотелось. Все же я успела дойти до нужного кабинета, не заснув прямо в прохладном коридоре здания и тихонько постучала.
– Михаил Иванович, можно? – обратилась к усатому мужчине за столом. Пока он смотрел на меня немигающим взглядом, пытаясь понять кто я такая. Я же старалась не думать плохо о подруге, которая еще и сватала меня за него. Усатый, бородатый, слегка лысеющий и глаза такие водянистые, наверное, кто-то слишком много проводит времени за компьютером, но фигура подтянутая, бугры мышц, игриво выглядывающие из-под майки, были тому прекрасным подтверждением. – Мне вас порекомендовала Алина.
Опять немое недопонимание. У него так много знакомых девушек с этим именем что ли? Спустя мгновение он вроде как совладал с ситуацией и, поднявшись с кресла, пригласительным жестом разрешил войти, невольно вспомнилась ночь, когда таким же жестом пригласили на убой вместе с остальными несчастными. Тряхнув волосами, я отогнала дурное наваждение и поспешила войти, не забыв при этом плотно закрыть дверь.
– У меня есть проблема, я надеюсь вы сможете мне помочь или хотя бы подсказать что с этим делать. – сразу изложила суть проблемы, чтобы как можно быстрее выйти к солнечному свету. В последние дни я слишком мало уделяла времени здоровью, а как известно витамин «Д» может усвоиться только с легким загаром. Опять что ли волнуюсь? Так и сыплю фактами.
– Давайте для начала присядем и представимся, а там посмотрим чем именно смогу помочь. – дружелюбен на удивление. Я-то думала, что он откажет мне, сославшись на занятость или еще на что-нибудь в этом духе. Да-да! Вот такая я плохая и всех сужу по себе, но кто сказал, что в жизни все тебе будут помогать причем на безвозмездной основе?
А ведь именно за бесплатно он и вызвался мне помочь, правда, попросил видео и аудиозапись для своей будущей научной работы по теме: «Нарушение сна у людей с неявными признаками психического расстройства. Шизофрения и ее разновидность». И стоит тут уточнить, что диагноз не подтвердился, а все произошедшее дальше не плод моего воспаленного мозга. Жаль, что о работе я узнала уже после ее публикации, хорошо, что истории пациентов он шифровал кодом, иначе рисковал бы не только своей головой. Впрочем, сейчас это все не имеет никакого сакрального смысла. Что было, то прошло и быльем поросло. Важнее всего, чего мы успели добиться. Ведь так?
Глава 4. "Ну, здравствуй, Кровавый Валентин!"
Глава 4. «Ну, здравствуй, Кровавый Валентин!»
Ага, добились. Раздвоение личности мы добились, а не спокойного контролируемого мной сна. В результате я и сама порой не понимала где нахожусь, то ли в реальности вместе с моими немногочисленными друзьями и любимой работой, то ли в полной боли и страданий вымышленной реальности рядом с любовью всей своей никчемной жизни, по крайней мере я так думала в те короткие моменты наших встреч. И чем больше времени проходило без него, тем больше мне хотелось быть рядом с ним. Вот такой вот парадокс. Осознание пришло внезапно. В тот день я в очередной раз монотонно пересказывала свои сновидения, когда поняла, что жизнь без своего голубоглазого мучителя лишена смысла. И как-то все само собой случилось. Я просто спокойным шагом прошла к окну, отдернула занавеску, встала обеими ногами на подоконник и шагнула прямо к свету, лишь бы больше не чувствовать той сердечной боли, что испытываю каждый раз находясь подле него и мне совсем не важно гладит ли он меня по головке, если я делаю все, что он скажет, или вырывает сердце голыми руками за невинную провинность. Без него жить не хотелось. Совсем.