– Что значит пищей? О чем вы ради всего святого говорите? Вы меня пугаете и не давите на руки, синяки же останутся! – решила возмутится я и отвоевала себе свободу действий.
Толпа в очередной раз ликующе взревела, когда король распорядился добить одного рыцаря на потеху толпе. Да-да, лишить жизни другого просто чтобы эти зомбированные не замечали, как меняется пространство вокруг них самих и как они сами потеряли лицо человека.
– Что со мной будет. – дрожа всем телом от страха и холода решилась задать самый главный вопрос.
Кузнец затаил дыхание, словно размышлял какую часть правды можно мне открыть, а затем громко выдохнул и прошептал:
– Тебя захотят убить, но я дал защиту. Ты медальон взяла? – я инстинктивно потрогала ворот майки, медальон отозвался теплом.
– Что за…
– Успокойся, все в полном порядке. Орден выбрал тебя, теперь ты под нашей защитой, и мы не дадим умереть тебе. Поняла?
– Нет. – честно призналась я абсолютно ничего не понимая. Какой такой орден? Да и не волновал он меня, куда сильнее тревожила замаячившая на горизонте смерть и это было страшно.
– Все поймешь со временем, сейчас я не могу тебе раскрыть все секреты, но ты должна выполнить кое-что для ордена, и мы сможем попасть на ту сторону, спасти не одну душу.
Я все также истошно мотала головой, словно могла что-то исправить. А может и могла? Для этого достаточно пустить себе кровь и избавить свой разум от боли.
– Не стоит предпринимать опрометчивые поступки. Ты нужна нам, орден доверил тебе судьбы тысяч, так не посрами его. – и с этими словами он достал итальянский клинок, быстро, всего на секунды, приложил к клейму, а дальше меня накрыла волна боли и пустоты. Лишь на краю сознания я различила последнее предложение. – Если все пройдет как надо, ровно через два месяца мы встретимся на этом же месте, и ты откроешь нам портал. Прощай.
Пришла в себя довольно-таки быстро, по крайней мере мне так показалось. Но вместо ликующих криков я услышала уже знакомые стоны от боли и слезы маленьких детей. Оглядеться времени не дали, кто-то резко схватил за локоть и буквально поволок туда, где находились некогда веселые зрители, а теперь перепуганные до смерти люди. Я пыталась подстроить шаг за своим конвоиром, но ничего не получалось. Тогда решилась и робко попросила не спешить, на что получила весьма увесистый пинок под зад, и силы как ни странно нашлись мгновенно. Больше просить не стану никогда.
– Что тут происходит?! – прошипела сквозь зубы первому попавшемуся рыцарю, который размахивал тяжелым мечом над головами бледных девчонок. – Вы мне можете объяснить?
– Заткнулась и смотришь вниз, пока тебе не приказали обратного! – не стесняясь в выражениях ответил он и носком сапога толкнул к толпе. Я упала, вымазав джинсы травой, а руки грязью, но в целом лица не уронила.
Быстро окинув едва освещенную поляну испуганным взглядом, я чуть было не вскрикнула в ужасе. Нас окружали плотным кольцом незнакомые люди в черных плащах, а рыцари, которые тешили своими сражениями за сердце прекрасных дам, бегали по их указке и мучали людей, которые так удачно подвернулись им. Не осталось и следа от той поляны, куда мы пришли на праздник, не осталось и палаток с ремесленниками, словно их тут и не было, а потом я посмотрела в небо и поняла. – их действительно здесь не было, никого из нас не было. На небе красовались две Луны. Мы явно были не на Земле.
– Эй! – позвала рыжего мальчишку я и подвинулась ближе. – Ты видел как мы переместились сюда? Кто эти люди?
Он оглянулся по сторонам, чтобы убедиться в безопасности нашего разговора, облизал опухшие губы, видимо, его кто-то ударил, и доверительно прошептал:
– Это не люди! Мы просто в какой-то момент словно с ног на голову переместились и уже над головой двоелуние. Так называют небо эти в черном. Они страшные! Одна женщина решила сбежать в лес, не веря в случившееся, а этот поднял ее и прямо на глазах детей скрутил ей голову, затем откинул, оголяя шею и зубами вырвал кусок мяса. Говорят, от увиденного дети поседели в один миг.
– Какой кошмар. – против воли слишком громко вырвалось у меня, и я поспешила закрыть рот двумя руками. Убедившись, что никто не обратил внимания на наши перешептывания, он подозвал пальцем и опять принялся делиться увиденным.