После того как сил плакать не осталось, я горько усмехнулась:
«Теперь-то я знаю, как именно проходят бои, и кто победит»
Сама не заметила, как уснула. Мне снился сон, где я лежу на алтаре, а по коже теплом разливается нега, которую дарят прикосновения мужчины, сидящего рядом со мной. Его лица я не вижу, его скрывают длинные распущенные волосы, такие черные и гладкие, что отражают огонь свечей, установленных у алтаря. Насколько удается рассмотреть его из-за полуопущенных ресниц — это воин, тотем тигра на плече подтверждает мои мысли, но раньше я не видела его.
— Кто ты? — голос не слушается, руки мужчины поднимаются выше и уже рисуют затейливые узоры на внутренней стороне бедра.
— Разве это так важно? — голос его мягкий, бархатный такой же тягучий, как его ласки и движения рук. Мое тело отзывается на его прикосновения, разжигая огонь желания.
— Нет, — улыбаюсь я, радуясь, что теперь мой дар не достанется Ферису, и сама подставляю свою грудь под ласки мужчины. Стеснения нет, нас жриц с самого детства учат дарить наслаждение избраннику бога. Ведь дар жрицы можно передать только в единении тел, дарящих друг другу наслаждение, и чем больше желание воина, тем сильнее его тотем.
Воин принимает игру и чуть сжимает налившуюся желанием округлую грудь в своей руке. С моих губ срывается стон, мужчина тем временем второй рукой снимает лиф, который сейчас только мешает. Я протягиваю руку и касаюсь его кожи, испещренной множеством шрамов. Чувствуя, как тело его напряглось под моей рукой, наклоняюсь и провожу язычком сначала по одному росчерку белого шрама, потом ласкаю другой, ощущая, как его напряжение проходит. Аромат его кожи манит свежестью леса и дымом костра.
Воин пальцами теребит вершинку соска, ставшую твердой от его ласк, я же рукой чувствую под плотной тканью штанов его возбуждение и от этого прижимаюсь еще теснее к нему, зубами впиваясь в плечо, сил сдерживаться совсем не осталось. Лоно, распаленное ласками, болезненно ноет и отзывается на прикосновение его рук к самому сокровенному.
Он, почувствовав перемену, берет мое лицо за подбородок, требуя поднять лицо к нему, и я вижу его глаза. Темно-бордовая радужка, почти черная, и вертикальный зрачок, но задуматься мне не дают губы, впившиеся в мои страстным поцелуем. Его язык вторгается, исследуя новую для себя территорию, и я отвечаю ему с такой же жаждой и желанием.
Я не замечаю, когда он положил меня на спину и избавился от прочей одежды, теперь он нависает надо мной своим горячим телом, я в нетерпении выгибаюсь ему навстречу, требуя утолить мою страсть.
— Ты будешь моей, дева? — сквозь пелену слышу его бархатный голос, который так приятно ласкает мой слух.
— «Твоей»?! — удивляюсь я, хотя это лишь сон. И я отвечаю:
— Да, я согласна быть твоей.
Наши тела сплетаются так тесно, что невозможно определить где он, а где я. Мы растворяемся в вихре страсти, нежности, желания, боли, и, наконец, наступает яркое, ни с чем не сравнимое, удовольствие, и сладкая волнующая дрожь покрывает тело, баюкая на волнах удовлетворения. Но мой мужчина, теперь точно мой, — я улыбаюсь и только сейчас понимаю, что плачу, он не собирается отпускать меня и поцелуями, собрав мои слезы, возобновляет ритмичные движения, все больше ускоряя темп, даря мне удовольствие раз за разом.
Меня разбудил звук открывающегося замка. Я вскочила, вспомнив прошлую ночь, и осмотрелась — рядом никого нет. Осмотрела себя, убедившись, что одежда на мне.
— Приснился, — пара капель падает на алтарь, делаю вдох и вытираю горькие слезы.
— Пора, — зовет храмовница, и я послушно выхожу из зала, следуя за ней, гордо подняв голову и выпрямив спину.
Меня сопровождают на специальный постамент, который расположен рядом с местами вождей кланов. Зрители уже собрались и воины выстроились в центре круга, по одному от каждого клана.
Подняв глаза, вижу, как Ферис смотрит прямо на меня, облизывая свои слишком полные для мужчины губы. Тяжелый подбородок и низкий лоб, массивные надбровные дуги, прямой тонкий нос и мелкие глубоко посаженные сальные глазки, короткие жидкие волосы и желтые неровные зубы. От этого зрелища меня передергивает, к горлу подкатывает ком, а рот наполняется вязкой горькой слюной. Я боюсь его. Теперь я жалею, что уснула, и проклинаю Кровавого Бога за его прощальный подарок, благодаря которому я познала ласки мужчины, в будущем меня ждет садист! Выживу ли я сегодня, а если выживу, то сколько проживу? Я отвернулась лишь бы не видеть его.