Корбин нагнулся, поднял Тейлор на руки и обошел кровать. Я неохотно последовала за ним, сверля взглядом его спину. Одержимый мудак! Я заметила, что Родерик и Селеста о чем-то шепчутся, но не обратила внимания на то, как они посмотрели на меня. Пусть смотрят, и мне наплевать, если Родерик услышал, как я обозвала его ублюдком. На самом деле, я надеялась, что он меня услышал. Мне нужен был лишь крошечный повод нажать на курок, и обрадовалась бы, предоставь он его мне.
Мы молча вышли из дома. Корбин, не сказав ни слова, уложил Тейлор на заднее сиденье своего мерседеса и уселся за руль, я устроилась на пассажирском сиденье рядом с ним. Проехав несколько кварталов в полной тишине, он посмотрел на меня, сверкая глазами.
— Ты хоть представляешь, что только что сделала?
— Что ты имеешь в виду? Я ничего не делала.
— О, безусловно, ты сделала. Я заявил на тебя права как на мою супругу, а ты тут же предложила накормить собой другого вампира. Ты сделала это прямо передо мной, а так же на глазах инквизитора района и одной из моих подчиненных.
— Тейлор ранена и нуждалась в крови. — Я скрестила под грудью руки, защищаясь. — Видишь, я извинилась, я думала о самочувствии своей подруги, а не о твоем драгоценном эго.
Корбин вцепился в руль и бегло матерился на незнакомом мне языке.
В конце концов, он вздохнул и снова посмотрел на меня.
— То, что ты сделала, приравнивается к измене перед высокопоставленными свидетелями. В глазах Родерика я теперь рогоносец.
— Что? — спросила я, но Корбин только покачал головой и продолжил.
— Родерик сделает один их двух выводов. Либо подумает, что я настолько слаб, что не в состоянии контролировать собственную супругу, или догадается, что я соврал, сказав, что заявил на тебя права. При любом раскладе мы оказываемся в очень, очень хреновой ситуации. — Я вздрогнула, едва расслышав его тихий, но угрожающий голос.
— Я не знала, — сказала я.
— Ты должна была иметь хоть какое-то представление. Я говорил тебе, когда залечивал твои шрамы.
— Ты не говорил…
— Замолчи. — Корбин поднял руку и отвлекся от дороги, посмотрев на меня.
— Мы найдем способ и исправим эту ситуацию позже. Но ты больше не будешь кормить Тейлор своей кровью.
— Как она исцелится, если я не покормлю ее? — Спросила я, озабоченно посмотрев через плечо. Тейлор маленьким страдающим комочком забилась в угол на заднем сиденье. — Ты видел, что он с ней сделал, — тихо сказала я Корбину. — Она нуждается во мне.
Он взглянул на Тейлор в зеркало заднего вида.
— Она нуждается в большем количестве крови, чем сможешь ей дать ты. И получит кровь из пакетов сразу же, как только мы приедем в «Клык».
— Но на крови из пакетов она долго не протянет, — запротестовала я.
По какой-то причине только свежая кровь из вены содержала все питательные вещества, необходимые вампирам для поддержания жизни. Иначе мне не пришлось бы так долго играть роль подушечки для иголок и банка крови для моей лучшей подруги.
Корбин нахмурился.
— Этого будет достаточно, пока я не найду того, кто должен мне и согласится оплатить Кровавый Долг, позволив ей кормиться без использования гламура.
— Кровавый долг? Что это?
— Это не твое дело, — прорычал он. — Скажи спасибо, что я вообще помог твоей подруге. Я бы мог заставить ее голодать, чтобы наказать тебя, но я не такой, как Селеста, не ловлю кайф от издевательств.
Я собиралась поблагодарить его, хоть и неохотно, но его последние слова привлекли мое внимание.
— Подожди, какое наказание?
Корбин взглянул на меня.
— Которое ты навлекла на себя, будучи непослушной, и дала повод инквизитору района заподозрить нас в обмане.
— Ты бредишь, Корбин, ты не можешь наказать меня!
— Еще как могу, — сказал он спокойно. — Мы заключили договор, и я выполнил свою часть, а вот ты нет. В действительности же ты ослабила мое положение перед инквизитором. И заслужила серьезное наказание, безусловно, в рамках закона.
— Что ты сделаешь? Перекинешь меня через колено?
Я пошутила, но Корбин, казалось, на самом деле задумался над этой идеей. Наконец, он покачал головой.
— Я боюсь, ты слишком упрямая для телесных наказаний, хотя я не против отшлепать твою пышную попку ради справедливости, пока не услышу крики и не увижу слезы раскаяния.
Что-то мне не нравилось куда зашел наш разговор.
— Слушай, мы договорились работать вместе, но я никогда не давала тебе права наказывать меня, если что-то пойдет не так.
— Ты и не должна. Ты согласилась выступить в качестве моей супруги и, тем самым, дала мне право делать все, что я захочу с твоей душой и телом.