Не думаю, что у меня был выбор.
— Хорошо, — согласилась я наконец, мои щеки все еще пылали от смущения. — Я… Я сделаю это. Но хочу, чтобы ты знал, я никогда раньше не делала подобного для другого парня. Просто… мне так неловко.
Единственным ответом Корбина стало гортанное рычание. И я поняла это послание, лучше, если мне дорога жизнь, быстро преодолеть свое смущение. Боже, как же я умудрилась так влипнуть? Ах да, думая сердцем вместо головы. Или, может быть, это из-за импульсов исходивших немного ниже… впрочем не важно, я застряла здесь, и это был единственный выход.
Медленно, чувствуя, как стыдливый румянец окрасил мои щеки, я опустила руку между бедер и обхватила ладонью свои складочки, все еще настолько влажные, чувствительные и нежные, после оргазма, которым Корбин одарил меня раньше, что я сомневалась, смогу ли вынести даже свое собственное прикосновение. Но заглянув в глаза Корбина, решилась на это.
— Больше, — хрипло прошептал он. — Раскрой себя, Эддисон. Введи пальцы глубоко в свое сладкое лоно.
Прикусив нижнюю губу я выполнила его просьбу. Мой клитор оказался чрезвычайно припухший и чувствительный. Я зашипела от болезненного удовольствия, скользнув пальчиками по маленькому бутончику.
— Прекрасно, — зарычал Корбин, он снова задвигал рукой, медленно скользя ладонью вверх и вниз по толстому члену. — Трахни себя, Эддисон. Кончи вместе со мной, сейчас.
— Я не… я не знаю смогу ли, — с трудом прошептала я продолжая ласкать себя. — Один раз, это мой предел, и я такая чувствительная…
— Да, твое нежное тело настолько чувствительное и отзывчивое. — Он облизнулся не отрывая от меня взгляда, жадно наблюдая как я ласкаю себя. — Я хочу попробовать на вкус сладкие соки покрывающие твои складочки. Хочу ощутить как ты кончишь на мой язык.
Я ахнула, продолжая скользить кончиками пальцев по набухшему комочку нервов. Слишком чувствительная для более сильной стимуляции, но к моему удивлению и такой слабой ласки оказалось достаточно. Нежные поддразнивания моих пальчиков в сочетании с грязными разговорами Корбина, действительно возбудили меня, я ощущала приближение еще одного оргазма. Боже, неужели я действительно возбудилась, ведь всего минуту назад тряслась от страха, опасаясь за свою жизнь? И я действительно кончу снова? Видимо так, если мы продолжим в том же духе.
— Сдерживайся, — приказал Корбин, врываясь в ход моих мыслей. — Держи свои складочки раскрытыми, я жажду посмотреть, как ты прикасаешься к своему маленькому, ноющему клитору. Я хочу видеть как ты кончишь.
— Продолжай говорить, — задыхаясь, с трудом прошептала я.
Он приподнял одну бровь.
— Говорить о…?
Если я покраснею еще сильнее, мои волосы загорятся.
— Просто продолжай говорить. Мне тоже нужна стимуляция, знаешь ли, — уточнила я.
— Тебе нравится когда я описываю то, что хочу сделать с тобой? — Он как и я быстрее задвигал рукой. — Любишь грязные разговорчики, Эддиссон?
— Никогда раньше не занималась этим, — призналась я.
— Тебе просто не попадался человек, который знает в этом толк.
Я кивнула. Ну, то же самое можно было сказать обо всей моей сексуальной жизни. Секс с моим бывшим всегда был отстойным, никто не заставлял меня кончать так как Корбин. Опять же, никто не доводил меня до умопомрачительного оргазма, угрожал моей жизни, а затем соблазнил решиться на второй раунд. Определенно, мы оказались в уникальной ситуации.
— Говори, — приказала я ему. — Давай, Корбин. Расскажи мне подробности.
— Для того, что я хочу с тобой сделать, ты слишком хрупкая, дорогая, — тихо прорычал он. — Прямо сейчас я хочу нагнуть тебя перед собой и жестко оттрахать сзади.
У меня перехватило дыхание.
— Правда? — пробормотала я.
Корбин кивнул, наполовину прикрыв сверкающие от похоти глаза.
— Как тебе это, Эддисон? Понравиться, если я нагну тебя перед собой и трахну? Придавлю тебя к постели, моя дорогая. Удерживая за бедра, разведу их в стороны еще шире, и всей своей жесткой длиной скользну глубоко в твое беззащитное лоно. Ты хочешь этого? Тебе понравиться быть заполненной мной?
Боже, помоги мне, но ответ был «да». И плевать на то, что это опасно и противозаконно, что я поклялась никогда не попадать снова в такое глупое положение, я ничего не могла с собой поделать. Я хотела его, может быть, так же сильно, как он хотел меня.
— Да, — прошептала я, наполненная странной смесью стыда и возбуждения. — Да, я… да.