— Ты что-то сказала? — спросил он, отбрасывая в сторону разорванное кружево, и оставляя меня, практически голой.
— Просто хотела попросить тебя не рвать их, это были мои любимые трусики. — Я бросила ему через плечо испепеляющий взгляд.
— Прошу прощения, — спокойно сказал Корбин. — Мы купим тебе новые. Итак, давай посмотрим…
Я почувствовала, как он снова склонился надо мной, и ахнула, ощутив голыми бедрами и ягодицами исходящее от его большого тела тепло. Корбин, казалось, вечность пристально рассматривал мою обнаженную попку. Я сжала ноги вместе, и ожидая когда же это все закончится, рассматривала зеленое с золотым покрывало.
— Видишь? — сказала я наконец, не в силах больше это выдержать. — Я в порядке.
— Вообще-то, нет. — Ответил он полным сожаления, и возможно печали, голосом. — Я отшлепал тебя слишком сильно, оставил синяки, Эддисон, и прошу за это прощение.
— Все хорошо, — с беспокойством ответила я. — Просто… позволь мне уйти домой, и мы будем квиты.
— Не могу отпустить тебя в таком виде, это не обсуждается. Я должен исцелить тебя.
— Нет, ты не должен. Правда, не дол…
Слова замерли на губах, стоило мне почувствовать, как он прижался нежным, горячим поцелуем к саднящей коже на изгибах под правой ягодицей.
— Корбин? — с трудом прошептала я, задыхаясь, не в состоянии вымолвить ни слова. — Корбин, пожалуйста, не надо.
— Почему нет? — Он снова поцеловал меня, но уже в другом месте. — Почему я не должен исцелить тебя? — Его голос снизился до мягкого, чувственного рычания. Он продолжал целовать меня. И я ощутила прокатившуюся по всему телу вибрацию.
— П-потому что, — заикалась я, стараясь придумать вескую причину. Но мой рассудок казалось взял отпуск, сделал на прощание ручкой телу, и исчез в неизвестном направлении. По мне растекалось горячее, сексуальное покалывание, которое всегда сопровождало его целительные прикосновения. На этот раз он лечил очень интимную область, и я не могла не реагировать на него.
— Я никогда не желал причинять тебе боль, — пробормотал Корбин, продолжая медленными, нежными, горячими поцелуями сводить меня с ума. — Никогда не собирался оставлять такие отметины на твоем нежном теле, ты должна мне поверить, Эддисон.
— Я… Я верю, — заверила я его, беспокойно ерзая.
«Боже, это когда-нибудь закончится?»
Ранее, перед тем как укусить, он целовал мои бедра, и трусики, я едва не расплавилась от вожделения. Я знала, что снова возбудилась. Чувствовала, как мои складочки снова стали неприлично влажными, ощущала как затвердели чувствительные соски.
И, вот, когда я подумала, что больше не выдержу, Корбин внезапно остановился.
— Очень хорошо, — прошептал он, и я прикусила губу, когда он, как будто любуясь делом рук своих, медленно, нежно погладил мою попку большой, горячей ладонью. — С внешней стороны, по крайней мере.
Мое сердце застучало в груди отбойным молотком.
— Что ты имеешь ввиду… с внешней стороны? — спросила я.
— Именно, что сказал, снаружи твои ягодицы исцелились. Теперь мне необходимо обследовать внутреннюю поверхность бедер. Встань на четвереньки.
— Ты меня там не шлепал, — запротестовала я. — Сейчас я чувствую себя хорошо, даже лучше, чем хорошо. Просто отпусти меня домой.
— Нет, пока я не удостоверюсь, что исцелил каждый сантиметр твоего тела. — Он продолжил, недовольно нахмурившись. — Встань на четвереньки, Эддисон, или я должен применить силу, и сам поставить тебя?
— Корбин… — запротестовала я, а он уже навис надо мной, и потянув к себе поставил в нужное положение, как большую, в натуральную величину куклу. Только куклы не ругаются.
— Такой грязный язычок, — тихо сказал он когда я обмякла. — Да ладно, Эддисон, не нужно так расстраиваться. Это не займет много времени.
Я надеялась, что он прав. Стояла в нужном ему положении, крепко сжав бедра, и ждала, когда он осмотрит меня. Я сгорала от стыда, и не хотела, чтобы он заметил, как его лечение возбудило меня. Не хотела, чтобы он знал, какой я стала влажной, горячей, и готовой для него. Но, у Корбина были явно другие планы. Он большими, теплыми руками поглаживал мою обнаженную попку, скользя вверх и вниз ладонями по бедрам.
— Откройся для меня, — прошептал он.
— Нет. — Я упорно сжимала ноги.
— Эддисон… — В его низком голосе прозвучало предупреждение. — Я не позволю тебе уехать домой, пока не осмотрю полностью. Так что, откройся для меня, сейчас.