Наступила пауза.
— Прекрасно… — не очень сильно обрадовался лорд.
— Что ты, Томми! — одернула его мать. — Он пошутил, ваша светлость! Простите его каприз!.. — И подтолкнула сына к ступеньке экипажа. — Сию же минуту садись в карету!..
— Нет-нет! — переборов досаду, громогласно объявил хозяин замка. Слово лорда!
Он тут же приказал слугам поставить клетку на колеса и прицепить её к карете графини. Что и было сделано.
Так бесславно окончился Осенний Бал…
Гости разъехались. Погасли огни. Перед сном лорд укрылся в кабинете и, потягивая горячий грог из стакана, бормотал:
— Жаль, конечно! Но что поделать?! Общественное мнение куда дороже всего Зверинца!
Глава четвертая
В ДОМЕ ГРАФИНИ
Когда карета графини выехала из Бигбенского замка, мать укоризненно покачала головой:
— Ах, Томми, Томми! Что за странная фантазия!..
Мальчик коленками встал на бархатный диван, почти прижался лицом к мутному заднему стеклу кареты и смотрел на скорчившегося в повозке зверя.
Вой слышался уже не раз из клетки позади кареты. Том видел блеск звериных глаз в слезах — от боли или ветра. Проклятья, ругань слышал Том, и сердце замирало в нем. И мысли, мрачные до дрожи, в висок стуча, бросая в пот, шептали: «Нет, не доживет!..»
Вдоль берега вилась дорога, ведя то в гору, то в овраг. У моря ждал их особняк с камином жарким за порогом. Тут кони понеслись быстрей, копыта застучали дружно. Хоть не было вдали огней, они почуяли конюшню. И вот знакомый поворот, и свет фонарный у ворот. Приехали! Был поздний вечер. Прохлада с тьмой легли кругом. И оживился старый дом, и загорелись в окнах свечи.
Впереди всех спешил дворецкий Чарльз, который служил ещё при отце миссис Мэй, что давало ему право считать себя самым главным хранителем дома.
Он обожал нюхать табак, оттого беспрестанно чихал.
Заметив волка в чугунной клетке, он от неожиданности чихнул раз десять, затем помог графине выйти из кареты и лишь потом невозмутимо произнес:
— С отличным приобретением, миссис Мэй!
— Это мой Волк! — возразил Том и тут же приказал: — Несите его в дом.
Чарльз осветил фонарем безжизненное тело чудовища и вопросительно глянул на хозяйку:
— Мне кажется, мэм, что лучшее место для него — мертвецкая.
— Делайте, как велит Томми, Чарльз! А вы, Герберт, — обратилась графиня к кучеру, — немедленно поезжайте за доктором Бромсом!
Чертыхаясь про себя, кучер отцепил повозку от кареты, взобрался на облучок и погнал лошадей к соседу-доктору. Волка осторожно, с большим трудом перенесли в дом на второй этаж. Клетку поставили в игровую, рядом со спальней мальчика.
Время текло медленно. Большие напольные часы отбивали каждые четверть часа. Вот они пробили десять раз. Том сидел на подоконнике в гостиной и не отрываясь, всматривался в темный двор, тускло освещенный несколькими фонарями.
Мальчик нервничал:
— Что-то доктор задерживается… А если он отправился в театр, в Кингс-Линн?.. Ведь мистер Бромс — большой театрал!
— Из-за Осеннего Бала сегодня в театре выходной, — успокоила его мать. — Спектакль перенесли на другой день.
Однако Том снова заволновался:
— А может, с ним что-то случилось?
— Что может случиться с мистером Бромсом? — заметил дворецкий, ставя перед мальчиком чашку чая. — За всю жизнь он настолько пропитался запахами лекарств, что ни одна болезнь и на милю не подступится к нему. Я думаю, мэм, он просто задержался в кабачке «Пена Афродиты»…
Миссис Мэй так выразительно посмотрела на Чарльза, что он тут же пропал в сумраке дома: Томми незачем было знать, что в Кингс-Линне живет симпатия доктора. Воспитанному человеку нет дела до досужих сплетен, поэтому хозяйка винного погребка больше не появится на страницах моего повествования.
Я вдруг подумал: а почему, собственно, до сих пор не поведал вам историю семьи Гулль?.. Наверное, тайна человекеволка отодвинула, сместила, переставила все эпизоды на иные места. Но сейчас — пока Том ждет приезда доктора Бромса — я могу рассказать вам все по порядку. Ведь именно исчезновение капитана Артура послужило толчком к написанию этой истории!..