- По голове! - Джек со всей силы ударил Дика.
Тот, изрыгая проклятья, нащупал за плащом нож и, молниеносно вскочив, бросился на волка.
Джек упал. Лунный свет закружился перед ним, под веки вплыл зловещий корвет с воронёными парусами и сознание Джека заволокло дымом...
Том внезапно проснулся от шума и увидел, как сверкнуло лезвие ножа, а Джек упал. У мальчика перехватило дыхание. Он не успел даже вскрикнуть, когда однорукий убийца схватил его в охапку и засунул в рот кляп. Том отчаянно сопротивлялся, но Однорукий обладал дьявольской силой. Помогая себе культей утраченной руки, он легко связал мальчика и затолкал его в огромный заплечный мешок. Больше Том уже ничего не увидел.
Чтобы задержать возможных преследователей, Дик изнутри запер дверь Детской. Потом закинул драгоценную поклажу себе на спину, вскочил на подоконник и быстро спустился вниз. Бросив канат на крюке, он перемахнул через ограду и побежал к соседней роще. Еще минута - и застучали подковы, завизжали колеса... Похищение состоялось...
А дом безмятежно спал. И кучеру Герберту, который потом расскажет об этом, снился странный сон: будто гонится он на своей карете за Черным Дилижансом. И не где-нибудь, а по морю!..
Глава шестнадцатая.
ОБОРОТЕНЬ ИДЕТ ПО СЛЕДУ
Нам сны Природою даны. В них - утешенье и тревога. Те ж кто из нас не видит сны, наверно - под защитой Бога. Зачем им тайна, трепет, страх и пробуждение в слезах?
Я так любил во сне летать! Хоть может это и нелепо. Но нынче - старая кровать и возраст не пускают в небо. Цветные сны мои, о где вы?! У серой жизни на краю уже давно я не пою стихов душевные напевы.
Мне Пушкин снился в этот раз. Вовсю дурачась, как мальчишка, нашептывал мне прелесть фраз из ненаписанной им книжки! И, улыбаясь чуть хитро, дарил гусиное перо! Витают духи наших предков свободней мысли, легче птиц.
А между строк моих страниц - все рукава его жилетки...
Той ночью, когда похитили Тома, миссис Мэй также увидела странный сон: летят они ночью с сыном над Англией, и вдруг прямо на них с неба срывается звезда. Мать увернулась, сын же не успел этого сделать и, сбитый звездой, камнем упал вниз. Когда Мэй Гулль коснулась ногами земли и подбежала к лежащему без движения сыну, он был уже мертв! Графиня закричала от ужаса и проснулась от собственного крика...
Приподнялась, свечу зажгла. Прислушалась... Ей было зябко, и ныло сердце... Утра мгла висела за окном, как тряпка.
Вначале леди Гулль отнесла кошмарное видение на счет духоты. Однако, с каждым мгновеньем, тревога росла, охватывала все больше... Набросив халат, мать побежала в Детскую. Комната оказалась запертой изнутри. Обеспокоенная графиня постучалась. Вначале тихо, затем все громче и громче. Стук наделал много шума. Прибежали Чарльз и кучер Герберт, потом собрались почти все слуги. Сообразив, в чем дело, кучер, не дожидаясь приказа, кинулся за топором. Дверь взломали.
Постель Тома была пуста. На полу в кровавой луже лежал Человековолк, почти не подавая признаков жизни.
Все с тревогой смотрели на хозяйку, ожидая обморока или хотя бы крика с заламываньем рук. Но она была сильной - жена капитана Артура Гулля только словно окаменело бледное лицо.
- За доктором! - отдала она приказ и кучера словно волной смыло.
Мэй подошла к распахнутому окну, выглянула и тут заметила болтающийся на крюке канат. Чарльз высунулся в окошко вслед за ней.
- Ты ничего не видел? - спросила она прерывающимся голосом (ей все труднее становилось скрывать свое волнение).
- Нет, мэм, - ответил дворецкий. - Впрочем, ошивался тут один бродяга. Потом, правда, исчез - как сквозь землю провалился... Боже мой! Неужто он?! Теперь я понимаю: он все что-то высматрывал да вынюхивал!... А я ещё хотел подать ему шиллинг! Он был однорукий, с нечесаной бородой. - Дворецкий повторил: - Никогда не видел столь неприятного бродягу!
- Займись волком, - сказала графиня. - Он истекает кровью.
Чарльз, не теряя времени, умело промыл волчью рану и наложил повязку, покуда слуги вполголоса обсуждали ужасное событие. Волк потерял много крови, но рана, по-видимому, не была смертельной. Когда прибыл Бромс, он влил в пасть зверю целебную настойку и похвалил Чарльза за ветеринарное искусство. Затем, всерьез высказав тревогу за здоровье леди Гулль, посоветовал ей немедленно лечь в постель и принять настойку из валериановых капель.
Графиня возмущенно отказалась:
- Что вы, доктор! Похитили моего сына, а я буду безмятежно спать?!.. Сию же минуту еду к Шерифу!.. Надо разыскать преступника.
- Я знаю имя злодея... - раздался слабый голос Волка. С трудом - но он уже стоял на ногах. - К завтраку не обещаю, но к обеду ждите вашего сына, мэм!..
Доктор Бромс ничем не выказал удивления и лишь воскликнул:
- Это - благородно! Но как вы отправитесь в таком виде?! Ваша рана опасна.
- Не опасней меня самого, док! - зверь на мгновенье оскалил клыки от боли. - Никто, кроме меня не спасет Тома. Похититель - дьявольски хитер!.. Не бойтесь, док! На мне все заживет, как на волке! Лучше утешьте леди.
- Тогда возьмите мой плащ и шляпу, - Бромс помог волку одеться, своими руками возможно лучше прикрыв звериную личину.
- Благодарю, - сказал Джек, выходя из комнаты.
Разгоралось утро...
Силы у Джека прибавились - то ли от целебной настойки, то ли от яростного желания спасти Тома. Чтобы никого не напугать своим видом, он продирался через кусты. Когда дорога пустовала, Джек бежал по ней, опустив голову к земле и втягивая ноздрями воздух.
Его обоняние давно уже обострилось до волчьего. Сначала все запахи путались, раздражали. Джек лишь недавно стал их распознавать.
И вдруг - на сбитой мостовой он запах уловил морской. Следы проехавших колес вели вперед, затем - направо, от моря, к морю, под откос, минуя камни, пни, канавы. И на развилке трех дорог Джек тонкий разглядел дымок.
Дым шел из трубы таверны "Приют под забралом". Джек подбежал поближе. Так и есть! Запах моря усилился.
Взгляд Волка привлекли плотно занавешенные окна второго этажа, где сдавались комнаты: "Приют под забралом" был ещё и постоялым двором.
Джек спрятался за деревом и стал ждать удобного момента, чтобы войти внутрь, не привлекая к себе внимания.
Три петуха кичливый спор вели про знатность их породы. Служанка, выбежав во двор, черпнула из колодца воду. Карета с толстым генералом здесь прокатила. А за ней - владелец беркширских свиней привез бидон с отличным салом. Два знаменитых рыбака наведались гульнуть слегка. Матросы, все в пыли дорожной, зашли, горланя на ходу...
Решив, что ждать невмоготу, Джек вышел к дому осторожно.
А что же Том? Мы от него свернули в сторону немного... Звезда тревожная его горит пока что, слава Богу!
Пока десятка три шагов осталось Волку до порога - среди бродяг и моряков незримо посидим немного. Там хоть и дымно, но тепло. Узнаем, что произошло!
Глава семнадцатая.
ПИСЬМО
Несколько часов назад к таверне подъехал Однорукий Дик.
Еще в экипаже он сбросил с себя нищенские обноски и теперь выглядел богатым и респектабельным джентельменом.
Хозяин таверны встретил его с радостью и почтением и был очень доволен щедрой платой постояльца. Однако, насторожился: заплатив за овес для лошадей и за две просторные комнаты, боцман самолично отнес свой мешок на второй этаж. Странная кладь странно шевелилась. Как законопослушный гражданин, Хозяин обязан был сообщить о своих подозрениях властям, да золотые соверены, что опустил в его карман странный однорукий джентельмен, закрыли ему и рот, и глаза.