Вернее из квартиры. Потому что дверь моего коттеджа в этой реальности выходит на лестничную клетку многоквартирного дома. Судя по цифре на стене, я на тринадцатом этаже. Плохой знак. Как бы ни оказаться в матрице внутри матрицы.
Со стороны фасада лестница застеклена. Снаружи солнечный день. В глаза бросаются блики света на золотых куполах стоящей напротив церкви. Только вместо привычных крестов на них ввинчивающиеся в небо золотые штопоры.
Мне, видимо, туда.
…
Церковь расположилась на островке между многополосными шоссе. Единственный переход к ней — подземный. Но сейчас в нём нет смысла — дороги пустынны. Вокруг вообще ни одного человека.
Но зомби тоже нет, так что не спеша иду в храм.
У дверей сидит золотой сфинкс. Метра два в холке и это в лежачем положении. Как охранник он явно не очень. А может, наоборот проявлял профессионализм, спя на посту.
Прохожу мимо, открываю дверь.
Большой светлый зал с колоннами вдоль стен. Прямо по курсу — алтарь с тремя фигурами в чёрных плащах с красными узорами, без капюшонов.
Подхожу ближе.
По центру здоровый рыжий мужик, по бокам от него две дамы. Одна высокая, вровень с рыжим, с глазами, вышедшего в отставку палача. Вторая на голову ниже, похожа на молодую ведьму, променявшую метлу на таинства кабалистики.
Узоры на их плащах — хвостатые пятилучевые звёзды. Навевает воспоминания.
— Здравствуй, Мерфи, — говорит рыжий. Меня зовут Юксаре, я первый прототип Прометея и почётный председатель тайного общества любителей Муми-троллей.
— Я думал, что попал в Зазеркалье, а не в Муми-дален…
Юксаре закатил глаза. — Какая разница как назвать тайную организацию, поставившую себе задачу спасти человечество?
— А ваш символ это…
— Комета. Та, что подавала знаки Муми-троллю, а его друзья, не разбирающиеся в астрономии, решили, что хвостатая звезда, это знак тайного общества, которое охотится на Сниффа[3].
— А вы на кого охотитесь?
— На бога.
— Так он же того, — показываю пальцем неопределённую закручивающуюся фигуру.
— Не, за тем, кто пришёл ему на смену. Но наверно, мне лучше объяснить сначала.
— Давай. До пятницы я совершенно свободен, — подхожу ближе и смотрю, чем занимается на алтаре эта троица местных акацуки.
Алтарь напоминал симбиоз стола и саркофага — каменный ящик, накрытый плитой с зеркальной поверхностью. Она привычно не отражала склонившуюся над ним троицу, зато показывала, висящее в серой клубящейся пустоте наполовину рассыпавшееся на маленькие кусочки смутно знакомое тело.
Повинуясь движению пальцев богоохотников, эти кусочки прилипали друг к другу как элементы мозаики. Похоже, правильнее сказать, что это было наполовину собранное тело, кого-то знакомого.
Спрашивать или нет, вот в чём вопрос. Подожду, пока соберут окончательно, а пока есть более важные вопросы.
— Позволь представить. — Рыжий не отрывая рук от стола кивает на высокую женщину справа от себя, моя сестра Морра. Ты её знал под ником Рипли. А это, — кивает налево, — моя давняя помощница, агент магической безопасности, Мара.
— Магической?
— Мир магии планировался как спасительный Ковчег, где будут собраны все люди, не утратившие способность верить.
— Во что?
— Без разницы. В этом мире вера даёт силу тому, во что верит больше людей. Маги называют это эгрегорами. Люди отдавали свою энергию им, а те наделяли своих создателей магическими способностями.
В конце концов, из-за конкуренции за ограниченные людские ресурсы должен был остаться только один самый сильный эгрегор и он стал бы богом новой реальности.
А пока новый бог не родится, кто-то должен был следить, чтобы получившие силу маги не разнесли свою реальность по кусочкам.
— Стоп. Ты говорил, что охотишься на нового бога, а теперь выясняется, что вы его сами создаёте?
— Не мы. Этот мир — ещё один сценарий, только лишённый квантовых компьютеров и созданный по магическим законам. Кстати, его создал твой знакомый, Армарос.
— Он жив? В смысле, когда его убили, он создал эту реальность?
— Нет, её он создал давным-давно. А жив он или нет, сейчас не важно. Скоро все мёртвые воскреснут, а живые будут им завидовать. Но сейчас не об этом.
Сразу после Квантового Апокалипсиса суперквант Кронос разработал метод копирования отдельных кусков симуляции вместе с их жителями. Но эти копии могли жить только в скопированных кусках симуляции и не могли войти в Квантум, до тех пор, пока там находились их оригиналы.
С людьми этот способ работал не очень точно — копии оказывались просто примитивными ботами, копирующими внешность и поведение. Но, как бы ты выразился, без души. А вот с квантами оказалась другая история. Зеркальный квант становился максимально точной копией. И мог заменить собой оригинал.