— Думаю, вы правы. Но поговорить с ним всё равно стоит.
— Конечно, — я толкаю дверь, она не заперта. Мы входим, закрывая её перед носом нашего Вергилия.
Сатанинская церковь не впечатляла. Возможно, они все средства вбухали в её визуализацию и потому все приходили в неё в очках, а может за этим скрывалась какая-то концепция о красоте лжи и неприглядной правде?
Слева и справа разделённые центральным проходом стояли скамейки без спинок. Красная дорожка по центру вела прямо к сцене с жертвенным столом, на котором развалившись полулежал демон в белом костюме с синим галстуком и козлиными, почти как у моей маски рогами. Судя по ним, он давно прошёл третью эволюцию.
Рядом, спиной к нам, стоял невысокий чувак в красной рясе с логотипом Бафомета на спине. Когда он повернулся на звук открывшейся двери, я узнал в нём здешнего епископа, хотя на рекламе, призывающей стать спонсором чёрной мессы, он выглядел более высоким.
— Господа, — говорю я, направляясь к ним по проходу, — у меня для вас пренеприятнейшее известие!
— А оно не может подождать? — вежливо спрашивает епископ. — Месса скоро начнётся. И у нас есть специальная зона ожидания…
— Кто вы? — перебивает демон.
Не люблю необразованных слуг зла. Среди защитников добра они ещё могут сойти за нищих духом, но не знающие классики апологеты зла мгновенно превращается для меня в
— Мы из ассоциации любителей импульсного оружия. До нас дошли слухи, что ваша церковь стоит за запретом его применения в городах! — Подхожу к ним, смотрю на епископа. Владимир молчит сзади. Потерял мою мысль?
— Уверяю вас, наша церковь не имеет никакого…
Демон взрывается облаком кровавых ошмётков.
— Простите, — смотрю в глаза епископу, опуская обрез, — я вас перебил?
Молчит. Тоже потерял мысль? Значит самое время, донести до него свою.
— Вы слышали, что Бог любит большие батальоны? — Начинаю издалека я. — А чем, по-вашему, большие батальоны отличаются от маленьких и небольших? Тем, — убеждённо трясу перед лицом сатаниста дробовиком, — что у них больше оружия! А значит, чем больше у батальона оружия, тем больше его любит Бог!
С другой стороны, мы точно знаем, что один пулемёт Он, — поднимаю обрез вверх и показываю стволами в потолок, — любит больше любого пистолета! Это значит, Бог любит не количество оружия, а его поражающую способность! А какое ручное оружие обладает самой эффективной поражающей способностью в замкнутом пространстве? Импульсное! Значит, пока мы находимся в доме или в церкви, Бог будет отдавать предпочтение импульсным дробовикам!
И зная это, — навожу ствол ему в живот, — как мы можем быть уверены, что к запрету их применения в городе не приложили руку главные враги нашего Господа?
Епископа начинает потряхивать, он опирается на стол, но рука скользит по поверхности, залитой демонической кровью, отчего он чуть не падает.
— И ко всем грехам, — киваю на напарника, — мой друг, не даст соврать, ваша церковь пытается провести закон, ограничивая охоту вампиров какими-то социальными баллами! А ведь если бы Бог хотел защитить извращенцев, Он просто привёл бы к власти демократов! Так что, кто, кроме вас пойдёт на такое разрушение скреп нашей Великой Империи? Знаете, что сказал бы Бог на ваши инсинуации с его реальностью?
Набираю в грудь воздуха и по памяти, на одном дыхании цитирую Джулса Уиннфилда: «И совершу над ними великое мщение и свое наказание яростное над всеми теми, кто замыслит отравить братьев моих и узнаешь ты, что имя мое — Господь, когда совершу над ними свое мщение!»
На последних словах дробовик упирается в лоб сатанисту и тот падает на колени. Может ноги ослабли, может, склонился перед величием вечной классики, а может просто эффективно ушёл с линии разброса шрапнели?
— Стойте! — Тихонько кричит он. — Хорошо! Вы правы! Но я тут, ни при чём! Наша церковь стала членом Альянса Демократического Сопротивления! Это решение сверху! Мы вынуждены помогать им в продвижении их законопроектов! Нас попросили провести ограничения на вампирскую охоту! Но, ни я, ни кто из нас не имеет ничего против вампиров! Но такова политика демократической партии! А она составляет большинство в нашем Альянсе! Запрет же оружия это давняя их мечта! Не только импульсного, а всего! Но это необходимое зло! Ради власти! Это же политика!
Поворачиваюсь к Владимиру. — У вас остались вопросы к обвиняемому? — Тот смотрит на епископа как на кучу отходов жизнедеятельности банты. Качает головой.
Чудно.