Залы Виламуса окрасились красным, но самый свирепый бой шел вокруг элиты Корсаров. Истребительные команды терминаторов закрепились в указанных им помещениях и не отступали. У них под ногами рвались шрапнельные гранаты, на которые не обращалось совершенно никакого внимания. Любое живое существо, носящее вражеские цвета и пересекавшее черту, оканчивало свое существование мясистым пятном на священном полу, разорванное на куски огневой мощью, которая была способна расколоть на части танк.
Гурон плашмя ударил топором стоящего на коленях слугу, раздробив ребра юноши и отбросив его умирать в углу. Странно-размеренное биение воссозданных сердец добавляло приятное постукивание к лязгу обстрела массореактивными снарядами.
Реклюзиам Виламуса представлял собой опрятное и аскетическое святилище. Реликвии были выложены на мраморных постаментах. Тиран остановился, чтобы изучить пожелтевший от времени свиток, подвешенный в антигравитационном поле. Там были перечислены имена воинов Первой роты, погибших в Бадабской войне много веков назад.
В зубах Гурона отразились пылающие знамена на стенах. С аккуратностью, которая граничила с почтением, он повернул ладонь к сохраненному манускрипту и выпустил сгусток жидкого пламени. Папирус растворился, и его края унеслись прочь в дымном воздухе.
Вскоре ему будут принадлежать вековые запасы геносемени. Пусть Повелители Ночи бегут, если хотят. Они выполнили свое рутинное задание достаточно безупречно, чтобы простить Возвышенного за былые проступки.
Кто-то закричал. Гурон обернулся, держа в руке топор.
Геральдическая броня Странствующего Десантника уже пылала. Атакуя, он занес над головой похищенную реликвию. Гурон с неправдоподобной легкостью перехватил рукоять молота, прервав его смертоносное падение.
— Красть реликвии собственных героев, — ухмыльнулся он в лицо горящему воину. — Ты позоришь свой Орден, — механизмы в коленях Гурона загудели, когда он ударил десантника ногой в живот, и тот рухнул на закопченные плиты лязгающей грудой. — Ваше братство вот-вот погибнет, а ты оскверняешь его?
Странствующий десантник попытался подняться. Сопротивляясь до конца, он потянулся к наголеннику Гурона зажатым в руках кинжалом. Тиран на мгновение разглядел нагрудник воина и написанное там поверх вырезанного имперского орла имя «Мортод».
— Хватит, — Гурон стиснул громовой молот силовыми когтями так, как человек взялся бы за тонкую палку. Не активируя ни то, ни другое оружие, он обрушил молот на затылок шлема Странствующего Десантника, полагаясь лишь на собственную силу. По залу раскатился колокольный звон.
Гурон усмехнулся, отбросив бесценное оружие прочь.
И Рувен открыл глаза.
Вариэль позволил охране поприветствовать его.
— Живодер, — произнес первый.
— Добро пожаловать, господин, — добавил второй. У него также были черные глаза.— Нам не сообщали о вашем прибытии.
Вариэль ответил так, как всегда отвечал на приветствия смертных: едва заметно кивнул в их направлении. Без дальнейших церемоний он прошел в стратегиум, оказавшись на задней платформе.
Апотекарию потребовалось мгновение, чтобы оценить ситуацию. Как и на любом из боевых кораблей лорда Гурона, на разнообразных постах трудилось более пятидесяти людей-офицеров. Капитана «Пагубного наследия», известного почти под двадцатью раздражающе хвастливыми титулами, самым коротким из которых было «Военачальник Калеб Избранный», нигде не было видно. Его отсутствие совершенно не тревожило Вариэля. В сущности, совсем наоборот — Калеб наверняка должен был возглавлять свою роту в атаке на Виламус, поскольку боевые роты Корсаров присоединялись к штурмовым силам Тирана.
Он сошел по изогнутым ступенькам, спускаясь на основной мостик. Когда он проходил, смертные салютовали ему, на что он отвечал тем же традиционным кивком, что и раньше. Он не поленился взглянуть на каждое из смотревших в его сторону лиц, выискивая в людском стаде пары черных глаз.
Они были по меньшей мере у трети командного состава. Должно было сработать. Вариэль подошел к самому трону.
Поскольку «Пагубное насле…» — «Эхо проклятия» — происходило из той эпохи, когда Легионы повелевали всей мощью Империума, трон был спроектирован для легионера. Смертный командующий стоял рядом с ним и вытянулся, когда Вариэль приблизился. У него были синие глаза.
— Лорд Живодер, ваше пребывание на борту — честь для нас. Наш вокс до сих пор поврежден. Мы понятия не имели, что вы были в челноке…
— Меня это не волнует. Где твой капитан?
— Военачальник Калеб, Бич…
Вариэль поднял руку.
— Я хочу себе новый плащ. Если ты будешь каждый раз тянуть с ответом, чтобы перечислить множество титулов, заработанных твоим господином, я сделаю его из твоей кожи. Это предупреждение. Прошу тебя внять ему.
Офицер сглотнул.
— Капитан Калеб надзирает за запуском, мой повелитель.
— А его рота?
Офицер почесал стриженые седеющие волосы на виске.
— Мародеры в процессе полного развертывания, мой господин.
— Почему они еще не развернуты?
— Не знаю, повелитель.
Но на самом деле он знал, и Вариэль увидел в его глазах ложь. Калеб был педантичным ублюдком и требовал не снижать помпезность и длительность церемоний перед каждой атакой. Апотекарий легко мог представить, как боевая рота стоит на коленях, воздавая почести Истинному Пантеону, пока вокруг готовят десантно-штурмовые корабли, и не обращая внимания на то, как их присутствие замедляет этот процесс.
Когда Мародеров спускали с привязи, это была одна из самых грозных рот Гурона. Потому-то они и получили «Эхо проклятия» в качестве трофея — именно они захватили его.
Их присутствие создавало проблему.
Вариэль кивнул.
— Понимаю, командующий. Я прибыл с флагмана, поскольку мое сообщение слишком ценно, чтобы доверять его слуге или прихотям ненадежного вокса. Ситуация серьезна, командующий. Покажи мне пусковые ангары.
— Серьезно, господин?
— Покажи мне пусковые ангары.
Командующий приказал специалисту вывести на оккулус изображение пусковых ангаров, разделенное на четыре части. Два из них были пусты, а два вовсю использовались. Вариэль увидел пришвартованные «Громовые ястребы», помещенные в рамы «Лендрейдеры» и целые отделения готовых к погрузке Красных Корсаров.
— Никуда не годится, — пробормотал он. На борту оставалось слишком много его братьев. Слишком, слишком много. Рота Мародеров и близко не была к полному развертыванию. На это мог уйти час, а то и больше. Повелители Ночи ждали боя, однако так против них оказался бы ужасающий численный перевес.
— Повелитель?
Вариэль повернулся к человеку. Медленно.
— Тебе известно, кто я, — поинтересовался Вариэль, — не так ли?
— Я… да, мой повелитель.
— Слушай как следует, командующий. Я не просто «Живодер», не просто наследник Владыки Трупов и не просто почетный член внутреннего круга лорда Гурона. Я говорю с тобой как высокопоставленный член Ордена, присланный Тираном и уполномоченный исполнить его волю.
Офицер нервничал. Он коротко кивнул.
— В таком случае повинуйся этому приказу, не задавая вопросов, — Вариэль встретился с человеком взглядом. — Одновременно закрыть входы пусковых ангаров, запустив внутри протоколы биологического оружия.
Замешательство командующего было очевидным. Оно продлилось чуть менее трех секунд и закончилось, когда раздался грохочущий хлопок взрыва, и лицо человека перестало существовать.
Вариэль опустил пистолет и посмотрел на ближайшего живого смертного офицера. Та смотрела прямо на него. Она не могла смотреть ни на что другое.
— Тебе известно, кто я, не так ли?
Женщина отсалютовала, похвально владея собой.
— Да, господин.
— В таком случае повинуйся этому приказу, не задавая вопросов: одновременно закрыть входы пусковых ангаров, запустив внутри протоколы биологического оружия
Она кинулась выполнять, отпихнув плечом одного из офицеров-операторов. Пальцы застучали по клавишам, вводя на маленьком мониторе перекрывающий код.