— Вы это слышите? — прошептал Марух.
Впереди металл лязгнул о металл. Марух свистом дал сигнал остановиться, и три луча метнулись дальше по коридору. Ничего. Голое железо стен. Лязг не утихал.
— Это вентиляционная турбина, — шепнул Йоролл. — Просто вентилятор.
Марух отвернулся от широко распахнутых, испуганных глаз своего спутника и от его смрадного дыхания.
— Ты уверен?
— Да, думаю, просто вентилятор.
Голос Йоролла дрожал, так же как его руки.
— Я работал в этих туннелях. Я узнаю звук.
«Конечно, — подумал Марух, — но это было до того, как ты съехал с катушек».
Йоролл скатывался по наклонной быстрее всех их. Он уже мочился в штаны, сам того не замечая. Марух, по крайней мере, делал это сознательно, для того чтобы согреться. Еще один прием в тактике выживания. «Крысы самые живучие», — снова подумал он с невеселой усмешкой.
— Тогда пошли.
Они двинулись вперед с чрезвычайной осторожностью, не зная толком, на что способны убийцы. Йоролл сумел хорошо разглядеть одного, но не хотел говорить об этом. Дат, который тащился замыкающим в их троице, утверждал, что повидал больше Маруха, но и ему было особенно нечем похвастаться: заметил мельком огромный черный силуэт с красными глазами, вопящий механическим голосом. Дат пустился наутек прежде, чем успел разглядеть что-то еще, и, нырнув в люк, ползком удрал по техническому туннелю, пока его бригаду шумно разрывали на куски у него за спиной. На пятнадцать человек хватило одного убийцы.
Сам Марух не мог похвастаться такой встречей. Он подозревал, что только благодаря этому и остался в живых. С того момента, когда он услышал первые рапорты о ворвавшихся на борт убийцах, чернорабочий держался самых узких коридоров, покидая их лишь для набегов на пищевые склады или поисков новых батареек.
Но сейчас здесь стало слишком холодно. Сейчас надо было уходить отсюда и молиться о том, чтобы в остальных секциях станции отопление еще работало.
Какое-то время он подумывал о том, чтобы сдаться — забиться в тесный отнорок в техническом туннеле и позволить льду сковать тело. Возможно, он даже не сгниет после смерти. По крайней мере до тех пор, пока спасательные отряды Адептус Механикус не явятся на станцию и не запустят теплообменники… Тогда, без сомнения, его труп растечется жижей, превратившись в ржавое пятно на стальной трубе.
На следующем перекрестке Марух долго выжидал, стараясь сквозь лихорадочный стук собственного сердца уловить шум чужих шагов. Затем он направился к левому коридору.
— Думаю, мы в безопасности, — шепнул он.
Йоролл затряс головой, не двигаясь с места.
— Это неправильный путь.
Марух услышал, как Дат вздохнул, но тем дело и ограничилось.
— Это дорога к столовой, — как можно мягче и терпеливее произнес Марух, — и нам нужны припасы. Сейчас не время спорить, Йор.
— Нет, к столовой не туда. Нам надо направо.
Йоролл ткнул пальцем в противоположный коридор.
— Там восточная техническая палуба, — проворчал Марух.
— Нет. — Голос Йоролла становился все громче и пронзительнее. — Мы должны пойти той дорогой.
Ближайший вентилятор продолжал медленно пощелкивать.
— Давай уже пойдем куда-нибудь, — сказал Дат Маруху. — Брось его.
Йоролл заговорил прежде, чем Маруху пришлось делать выбор, за что пожилой чернорабочий был ему искренне благодарен.
— Нет, нет, я иду. Не оставляйте меня.
— Говорите потише, — шепотом произнес Марух, хотя и не был уверен, что им это поможет. — И приглушите свет фонарей.
Он повел их вперед. Налево. Снова налево. По длинному коридору, затем направо. У поворота он замер и, поколебавшись, навел луч фонарика на двойной люк, ведущий в столовую.
— Нет… — еле слышно выдохнул Марух, словно его разом покинули все силы.
— В чем дело? — прошипел Йоролл.
Чернорабочий сощурил больные глаза и провел лучом фонарика по остаткам дверного проема. Люк был сорван с петель и валялся на полу грудой смятого металла.
— Плохи дела, — пробормотал Марух. — Убийцы побывали здесь.
— Они везде побывали, — ответил Дат.
Слова его больше напоминали вздох.
Марух стоял, дрожа на жгучем морозе. Фонарик плясал в его трясущихся пальцах.