— Это просто свинство!
Вмешался капитан Вольф, тоже внутренне напряженный:
— Господин Кальф, на самом деле я тоже придерживаюсь вашего мнения. Но я считаю, что вы все же впредь будете выбирать выражения! Хотя лично мне будет совершенно все равно, когда я однажды завернутый в солому отправлюсь в Гумбинен, я приказываю, чтобы наших убитых хоронили в их обмундировании. До тех пор, пока из дивизии к нам не поступят саваны!
12 января
Все роты одновременно доложили о движении войск на русских позициях. В 14.30 русские артиллерийскими снарядами поставили дымовую завесу. Мы ждали большого наступления советских войск. Батальон был приведен в состояние полной боевой готовности.
Список офицеров 2-го парашютно-десантного панцерфузилерного батальона дивизии «Герман Геринг»
Командир — капитан Вольф — ранен 25.01.1945 Адъютант — старший лейтенант Кноблаух — ранен 25.01.1945
Начальник связи — лейтенант Шнайдер — пропал без вести 25.01.1945
Офицер для поручений — лейтенант Кюхель — пропал без вести в январе — феврале 1945
Батальонный врач — капитан Науман — пропал без вести
Командир 1-й роты — капитан Пройс — погиб 19.01.1945
Командир 2-й роты — лейтенант Рапп — пропал без вести в январе — феврале 1945
Командир 3-й роты — старший лейтенант Кальф — пропал без вести
Командир 4-й роты обер-фенрих Штагун — пропал без вести
Командир 5-й роты (снабжения) капитан Клингбайль — пропал без вести в феврале 1945
Зимнее советское наступление и гибель 2-го парашютно-десантного панцерфузилерного батальона дивизии «Герман Геринг»
13 января
Разрывающий уши грохот и треск разбудили меня от полусна. Я глянул на часы: 7.01! Осторожно поднялся по лестнице из блиндажа. Шел снег. Я почувствовал, как меня охватил холод.
Артиллерийский огонь слева от нас усилился. Потом он стал медленно перемещаться и на наши позиции. Я спрыгнул обратно в блиндаж, чтобы опросить роты по телефону. Связь была порвана. Капитан Вольф вышел в траншею и наблюдал в бинокль за нашими позициями западнее Брюкенталя. Пока огонь такой интенсивный, управлять батальоном невозможно. Радиосвязи у нас не было. В середине дня огонь немного стих. Связисты приступили к восстановлению порванных линий. Потери держались еще в границах.
14 января
С рассветом русские штурмовики начали с бреющего полета атаковать наши позиции. По левому флангу батальона вела огонь тяжелая артиллерия.
Время тянулось медленно. Меня угнетало то, что наша тяжелая рота не была укомплектована. Боеготовым был только минометный взвод.
Перед фронтом 1 — й роты — в 600 метрах южнее Гусаренберга — наши штурмовые орудия подбили четыре «Т-34». Черный дым лежал над полем боя. Юго-восточнее нас, перед Петерсталем, немецкая пехота пошла в контратаку.
Уже сейчас выяснилось, что это советское наступление имеет истощающий характер. Но нам истощаться дальше некуда. Мы должны импровизировать. Перед началом наступления — 11 января севернее Гирнена — мы по дороге трактором таскали туда-сюда сельскохозяйственные машины — сеялки и бороны, чтобы сымитировать шум танковых гусениц. Со смеху можно умереть!
15 января
Началось наступление и на нашем участке. Командный пункт батальона находился под сосредоточенным огнем советской артиллерии. С потолка сыпался песок.
На командный пункт пришел посыльный из 3-й роты. За рукав он тащил русского.
В том, что мы услышали, радостного было мало. Русские засели в окопах роты. Старший лейтенант Кальф как раз начал организовывать контратаку. Потери увеличились.
Пленный испуганно осматривался. Я предложил ему сесть на ящик из-под патронов. Он дрожал от страха. Наверное, он боится, что его застрелят, как это делается там у них.
Принесли раненого. У него сильное кровотечение из бедра. Я заметил, как забеспокоился «Иван». Он полез в нагрудный карман, достал потрепанное портмоне, открыл его и показал фотографии. В центре был он с многочисленной семьей. Жестами он показывал, что мы должны сохранить его для его семьи.
Командир сказал ему:
— Парень, ты, видно, до сих пор не понял, что германцы не расстреливают пленных? Лучше подумай о том, чтобы потом не попасться твоему комиссару!
«Иван» ничего не понял, но стал спокойнее. Или все-таки понял? С наступлением темноты его отправили в тыл.
Капитан Вольф сказал мне:
— Поскольку у нас нет резервов, батальону придется завтра утром атаковать с места, чтобы снова занять первую линию обороны. Поддержки тяжелого вооружения у нас нет. Я буду при 2-й роте. Атака начнется в 4.30. Позаботьтесь, чтобы все роты были об этом проинформированы. Если я выйду из строя, командовать батальоном будете вы до тех пор, пока в штабе дивизии не примут другого решения.