— Вот как, гроза? — Тон, каким был задан вопрос, заставил посетителя удивленно посмотреть на юного сыщика. Тот усмехнулся какой-то своей мысли и продолжил расспрос: — Вы вызвали доктора до того, как обнаружили след, или после?
— После. След я обнаружил совершенно случайно.
— Вы кому-нибудь говорили о своей находке?
— Нет. Я никому не рассказывал ни про след, ни про кубок. И горничную просил, чтобы она не сказала никому ни слова.
— А Вы не думаете, что кроме Вас кто-то еще видел этот след?
Гоблетсворт был уверен, что нет, так как горничные ходили по комнате и затоптали след еще до того, как он сам, Роберт, успел хорошенько разглядеть след. Генри предположил, что служанка, обнаружившая бесчувственную хозяйку и лежащий рядом кубок, могла видеть след. Гоблетсворт отрицательно покачал головой: — Нет, не думаю, чтобы она видела. Во-первых, след был чуть в стороне от того места, где горничная нашла кубок. А во-вторых, если бы она что-то увидела, то сказала мне, как в случае с кубком.
Генри встал, подошел к шкафу, достал оттуда бумагу и чернила и положил все это на стол перед Робертом: — Мистер Гоблетсворт, не могли бы Вы нарисовать план комнаты Вашей матери?
— Попробую. — Роберт взял перо и принялся чертить, попутно объясняя. — У правой стены комнаты, в углу у двери стоит платяной шкаф. За ним — камин. У окна напротив двери — стол со стулом и кресло. По левой стороне стоит этажерка с книгами, рядом с кроватью — тумбочка. Потом идет трюмо и еще одно кресло. Крестиком я пометил место, где, по словам служанки, был найден кубок; а след я обнаружил чуть дальше — почти под тумбочкой.
— Спасибо. Значит, Ваша мать могла видеть входящего, не вставая с постели. — Заметил сыщик, рассматривая чертеж. — Между прочим, сэр, не могли ли Вы сами или кто-то из горничных наступить в ту красную жидкость, оставив тем самым след?
Гоблетсворт покачал головой: — Нет, мистер Уайтхол, не думаю. Мне кажется, тот, кто оставил след, стоял, наклонившись над распростертым на полу телом; но этот след не был от ноги горничной.
— Как Вы думаете, мистер Гоблетсворт, — сменил тему сыщик, — может ли посторонний человек проникнуть в замок с улицы?
— Проникнуть в замок? — Гоблетсворт с удивлением посмотрел на сыщика. — Нет. Это исключено. Днем во дворе всегда есть кто-нибудь из слуг и один из сторожей. Ночью дежурит второй сторож, а еще мы держим двух сторожевых собак.
— А Вы не слышали, лая собак в ту ночь?
— Нет. Кроме того, странного шума, разбудившего меня, больше я не слышал ни звука, ни в доме, ни на улице.
Генри, делавший какие-то записи в блокноте, на секунду прикрыл глаза, очевидно размышляя о чем-то, затем вновь обратился к посетителю с вопросом: — В вашем замке есть сад?
— Да. Он прилегает к одному крылу замка. Из замка в сад ведет терраса. Ее пристроил прежний хозяин незадолго перед смертью.
— У вас есть сад, но нет садовника? Вы ничего не упомянули о садовнике.
— Верно, о садовнике я и забыл сказать. Он у нас единственный приходящий работник. Приходит рано утром и работает часов до четырех дня.
— А Вы знаете, откуда он, что он за человек?
— Нет. Знаю только, что его наняли так же, как и горничных — через агентство.
— И последний вопрос, сэр. Говорили ли Вы кому-нибудь, что собираетесь нанять сыщика?
— Нет. Я не хочу тревожить матушку и ставить в известность всех остальных. Я могу представить Вас, как нового знакомого.
— Вы не хотите оповещать своих родных и слуг о том, что в вашем доме, возможно, произошло преступление. — Юный сыщик пристально смотрел на своего посетителя. — Значит ли это, что Вы подозреваете в случившемся кого-то конкретно?
— Нет. — Решительно покачал головой молодой человек. — Просто я не хочу, чтобы возле нашего дома постоянно находились полиция и, особенно, журналисты. А это обязательно произойдет, если кто-нибудь расскажет эту историю нашему доктору. Он славный, но болтливый человек и может растрезвонить эту весть не только на весь замок, но и, пожалуй, на всю Англию. И тогда даже если полиция не обратит на это внимания, то от журналистов не будет отбоя, это точно. Я помню, как они измучили своими вопросами матушку во время нашего приезда.
— Хорошо. Если Вы не против, мистер Гоблетсворт, давайте сделаем так: я представлюсь студентом исторического колледжа, и мое летнее задание — изучение хроники графства и описание какой-либо достопримечательной местности. Но Вашей матери мы все равно должны рассказать правду.
— Что ж, — вздохнул Роберт, — хотя мне и не хотелось бы тревожить матушку, но, очевидно, Вы правы, и другого выбора у нас нет. Я собираюсь уезжать в пять часов и, если это Вас устроит, заеду за Вами без четверти пять.