— Мне нравится твой подход. Заходи, покажу, куда можно положить вещи. Ты умеешь пользоваться кофемашиной?
— Я знаю, как обращаться с той, что в закусочной Харпер, но эта выглядит намного навороченней, — сказала я, бросив взгляд на ярко-красную машину, которая, казалось, вот-вот трансформируется и улетит.
Мистер Молизано рассмеялся — его смех был таким же громким и теплым, как и все в его личности.
— Я тебе устрою краткий курс, но чувствую, что ты быстро освоишься. Помню, у Эви был такой же ум и упорство.
— Да, так и было, — тихо ответила я, прикусив губу, чтобы не выдать, как больно мне слышать упоминание о ней, хотя я знала, что он упомянул ее не со злым умыслом.
— Можешь оставить свои вещи здесь, если хочешь. Эти три шкафчика свободны, — он указал на ряд шкафчиков, и три из них стояли открытыми.
Я сняла рюкзак с плеч, в котором находилось все, что у меня осталось, и повесила его в последний шкафчик. Затем сняла свой черный свитер.
— Мистер Молисано, вы не знаете, куда мне пойти и какие курсы нужно пройти, чтобы профессионально заниматься выпечкой?
— Конечно, могу дать несколько контактов, — он кивнул. — Ты действительно хочешь стать шеф-поваром?
Я разгладила рубашку униформы и пожала плечами.
— Мне очень нравится экспериментировать, превращать простые ингредиенты во что-то, что понравится людям. Если честно, я не уверена, связано ли мое увлечение с тем, что это было любимым делом моей сестры, или же оно стало моим.
Он скрестил руки на груди.
— Возможно, немного того и другого. Людей по многим причинам тянет на кухню, и чаще всего из-за ностальгии. В этом нет ничего плохого. Просто запомни: каждый раз, когда что-то готовишь, будь то бенье9 или свадебный торт, ты должна вкладывать свою любовь и внимание. Если будешь так делать, ты не только будешь гордиться своим творением, но и люди со всех концов света приедут, чтобы почувствовать ту самую эмоцию в твоей еде, — он широко улыбнулся, и я впервые за долгое время ощутила искорку надежды, забытое чувство, как будто я снова чем-то загорелась.
— Давай, мы начнем с эспрессо-машины, — продолжил он. — Я с радостью научу тебя всему, что знаю. А если влюбишься в выпечку, то дам тебе рекомендации и все часы, необходимые для поступления в кулинарную школу.
Я быстро смахнула слезу, прежде чем мистер Молисано заметил ее.
— Спасибо. Я очень это ценю.
Надеяться было так опасно. Я по-прежнему не верила, что заслуживаю этого, но Рекс был прав хотя бы в одном: мне нужен план на будущее, иначе я умру на улице. Не хотелось бы попадать в эту статистику.
Можно подумать, что три года работы в закусочной подготовили меня к тому хаосу, что творился в «Молисано», но это было заблуждение. Темп здесь в десять раз быстрее, а учиться предстояло такому количеству вещей, что мне казалось, мой бедный мозг вот-вот взорвется, сразу после того как отвалятся ноги. Все тело болело, пока я натягивала свой свитер. Я посмотрела на свои изношенные кеды — пора смириться и потратить немного накопленных денег.
Выходя в зал, где мистер Молисано заканчивал свои дела, я помахала ему рукой.
— До свидания, мистер Молисано. Еще раз спасибо, что дали мне шанс.
— Ты сегодня отлично поработала. Рад, что ты с нами. До завтра, — сказал он и продолжил напевать мелодию, что играла по радио.
Когда я вышла на улицу, уже смеркалось, и бары вокруг начинали оживать. У некоторых уже выстроились очереди, и, хотя это было плохой идеей, я пошла вдоль улицы, прислушиваясь к звукам и вглядываясь в лица. Ничто не заставляло чувствовать себя более одинокой и отстраненной от жизни, чем наблюдение за тем, как другие веселятся и наслаждаются. Я уже забыла, что значит смеяться.
Я сжала руку в кулак, почувствовав желание присоединиться к ним. Звон бокалов был оглушительным, когда я проходила мимо открытых дверей. Подходя к следующему бару, я остановилась у большой витрины и посмотрела внутрь. Здание разделено на два разных пространства, которые находились под одной крышей. Передняя часть выглядела спокойно, с небольшими столиками и закусками, а в глубине у танцпола царила полутьма, и там женщины танцевали на шестах. Они не были голыми, но толпа, что наблюдала за их движениями и наслаждалась моментом, буквально источала сексуальную энергию.
Я резко втянула воздух, когда один из двух барменов развернулся с четырьмя кружками пива в руках и поставил их перед группой парней. Он улыбнулся, и мое сердце подпрыгнуло — я сразу же узнала его. Он покачал бедрами и указал на группу девушек. Те захлопали и засмеялись, а я не могла оторвать от него взгляда. Он был слишком красив для своего же блага. Сладкий, как шоколад, и греховный, как бурбон. Парень ловко прокрутил в руках две бутылки, прежде чем налить шоты, а затем поставил их на стол и улыбнулся, забирая деньги со стойки. В этой улыбке было что-то фальшивое. Кажется, никто этого не замечал, но я видела ее на улице пару дней назад и видела сейчас. Он был гораздо опаснее, чем пытался казаться. Вопрос лишь в том, насколько.