— Что? — Его вопрос сбил меня с толку, я пыталась пробиться сквозь истерику к реальности.
— Почему ты не перепрыгнула через забор? Вся боль, что я вижу в твоих глазах, давно бы закончилась. Почему ты не перепрыгнула?
— Потому что… потому что… я… я не знаю! — Закричала я ему в лицо.
— Знаешь, — спокойно сказал он, вращая нож, прежде чем прижать кончик к моей груди. — Скажи мне правду.
— Не знаю! — Рявкнула я ему в ответ, а затем закричала, когда нож уколол кожу над сердцем. Кровь стекала из крошечной ранки.
— Отвечай.
Мое тело дрожало, все эмоции столкнулись в дикой буре.
— Не знаю, — прошептала я, закрыв глаза и заскулив, когда лезвие проникло глубже.
— Я буду продолжать, пока не проткну твое сердце и не остановлю его навсегда. Скажи правду, куколка. Почему ты не прыгнула через забор, не выбрала покой?
Я не ответила. Мое тело трясло, разум и инстинкты вели отчаянную борьбу.
— Я не могу это объяснить словами, — прошептала я, ожидая, что нож снова причинит боль, но он остановился. Открыв глаза, я внимательно посмотрела на его лицо.
— Я скажу за тебя. Ты не перепрыгнула, потому что решение было принято за тебя еще в ночь аварии. Часть тебя тогда умерла и превратилась во что-то другое. С тех пор ты искала меня, даже не осознавая этого. И если бы каким-то чудом ты сбежала с этого участка, я бы вечно преследовал твои мысли. Я был бы с тобой, когда ты открывала дверь и заглядывала за нее. Я был бы с тобой, когда ты брала в руки нож. Я был бы рядом, когда ты слышала крик или вздрагивала, увидев свое отражение. И когда ты закрывала бы глаза и касалась себя, я был бы рядом. Каждая часть меня преследовала бы тебя до конца твоих дней.
Я перестала сопротивляться, хотя на самом деле я прекратила бороться уже несколько дней назад.
— Знаешь, почему? — Я покачала головой. — Другие мужчины дарили бы тебе бриллианты и цветы, а я бы вырвал душу из тела и вручил ее тебе. Ты не прыгнула через забор, потому что хочешь меня за все, что ненавидишь во мне.
Я резко вдохнула, когда он вытащил нож из моей груди и прижал к моим губам. Не отрывая взгляда от его глаз, я слизнула кровь и ощутила на вкус правду его слов. Ухмыльнувшись, он провел языком по другой стороне лезвия, а затем воткнул нож в землю возле моей головы, одновременно вонзив в меня свой член.
Выгнувшись дугой, я закричала, когда он заполнил меня, вдавливая член в мою тугую киску.
— Да, вот так, куколка. Кричи для меня, — прошептал он, прижимаясь губами к порезу на моей груди, посасывая его, пока жестко трахал меня. Каждое движение причиняло боль, и все же я не могла отрицать, что хотела этого, что хотела его.
— Черт, да, — прорычал он, ускорив темп.
Он резко вышел и перевернул меня на живот. Грудь прижалась к холодной грязи, воздух выбило из легких, когда он снова вошел. Держа меня за шею, он вдавил мое лицо в землю так, что грязь попала в ноздри и не давала открыть глаза. И все же, когда я закричала, это было от того, что я хотела большего. Я выгнула спину, двигаясь в ритм его мощных толчков.
— Вот так, куколка. Трахни мой член, покажи, как сильно ты меня ненавидишь. Убей меня своей киской, — прошептал он, его горячее дыхание касалось моей кожи. Я вскрикнула и выгнулась под ним, когда он укусил меня за ухо, резкая боль вызвала внезапный, бурный оргазм. Я застонала, и черные точки заплясали у меня перед глазами.
— Да, вот так. Трахни меня, куколка. Трахни меня.
Грейсон зарычал, как животное, вцепившись зубами в мою шею настолько сильно, что пошла кровь. Даже в разгар удовольствия — и продолжавшегося оргазма, который я не хотела прекращать — я чувствовала, как он слизывает кровь своим языком.
Я стонала, обезумевшая от его толчков, наслаждаясь грубостью, слушая, как он рычит и стонет, пока его тело врезалось в мое.
— Ты моя, — его голос вибрировал сквозь кожу, его зубы все еще вонзались в меня. — Скажи эти чертовы слова, куколка!
— Я твоя! — Закричала я.
— Да, черт возьми, ты моя, — зарычал он, усиливая темп, приближая меня к новому оргазму.
— Блять! — Простонал он, и я почувствовала, как он кончает, что толкнуло меня за грань еще раз.
— Да. Ты. Блять. Моя, — выдохнул он сквозь толчки, его член дергался, когда он кончал, и каждая судорога отзывалась в моем теле.
Тяжело дыша, Грейсон поднял меня из грязи, схватил за подбородок, заставив посмотреть на него через плечо. Он впился в мои губы, и я почувствовала вкус своей крови и земли. Я жадно целовала его, а он меня, наши языки переплетались в танце. Его пальцы скользнули между моих ног, и ущипнули за клитор, продлевая оргазм, пока я не издала последний стон.