Вопрос повис в тишине.
- Да, точно… Ты ведь не со мной, - он почесал затылок.
Когда контейнер был заполнен кровью, а толстяк слился с тенью от балдахина, он облегчённо вздохнул: - Мучать людей намного интереснее, надо бы в следующий раз поиграть, а то скучно, - покачал он головой.
Взяв контейнер и помахав напоследок трупу, он вышел.
На улице, прислонившись к колонне, стоял мужчина. Он обернулся, улыбнулся и взглянул на контейнер.
- Хорошая работа, - подмигнул он.
Тот лишь кивнул, согласно прикрыв глаза:
- Всё для нашей цели.
16 воспоминание
Он неуверенно постучал в знакомую с детства каштановую дверь. Послышался топот спускающегося с лестницы. Винсент крикнул: - Ты уже пришёл? Я готов.
Открыв дверь, он ужаснулся и остолбенел:
- Н-нил…
- Ты кого-то ждёшь? Я помешал?
Нил оскорблённо одёрнул пиджак и заглянул внутрь, и только потом заметил, что отец держит дрожащей рукой кинжал. Винсент содрогнулся и выронил оружие, отшатнулся и побежал за лестницу.
- Вин…
Нил в недоумении оглянулся, зашёл, осмотрелся. Вокруг всё было серым, блёклым, сонным, пыльным, под ногами хрустела опавшая листва, где-то пищала крыса, в углу лежали осколки стекла.
- Что это? Что тут случилось?
- Уходи! – Винсент выскочил из потайной комнаты за лестницей и истерично замахал руками. – Тебе нельзя здесь быть!
- Но… Я пришёл, чтобы спросить тебя о записке.
- Записке?
Винсент побледнел. Глаза его выкатились, серые веки вздулись, рот искривился.
- Вон! Вон отсюда! Почему сейчас? Почему ты вдруг пришёл? Я же должен умереть! Не мешай мне!
Он закрыл голову руками и закричал. Нил отошёл и настороженно посмотрел на руку отца, где блестело очередное оружие.
- Уходи же!
- Святоша! – раздался чей-то насмешливый, вибрирующий крик.
Незнакомый парень застыл в дверях. Его весёлый взгляд стал рассерженным и озлобленным. Он яростно крикнул: - Кто это?!
Кинув на пол мешок, он отёр рукой в перчатке окровавленную щёку и холодно оглядел Нила. Дёрнув носом, он принюхался и подошёл ближе. Нил попятился назад.
- Кровь?
Глаза парня загорелись фиолетово-розовым, он восторженно улыбнулся, став похожим на маньяка, загнавшего жертву в угол и теперь смеющегося над ней. Нил со страхом оглянулся на отца, который стоял, как вкопанный.
- Виня, что он тут делает?
- В-вампир?
Парень ухмыльнулся и кивнул.
- Глаза всегда выдают. Послушай, - наступал он на Нила. – Ты приятно пахнешь. Виня, можно я убью его? – посмотрел он на Винсента.
Тот затрясся:
- Что ты! Нельзя! Он же – наша главная фигура.
Парень вздохнул и огорчённо что-то пробубнил, став похожим на обиженного ребёнка.
- Но если сестрёнка заполучит его первой, вампиры получат то, чего так жаждут, а я не хочу этого допустить. Твоя магия похоже иссякла, раз они вчера напали на него.
Глаза его блеснули, он опёрся на длинный меч и хитро улыбнулся Нилу:
- Франц? Я тебя помню. Ты играл наверху. Всё время что-нибудь ронял.
17 воспоминание
Лео шёл по улице, невидящим взглядом уткнувшись вниз. Сталкиваясь с людьми, не разбирая дороги, он добрёл до пустыря. На холме поблёскивала золотым крестом церковь. В голове гудело, в ушах застыл крик вампиров, испугавшихся, что Эллайза умрёт, и они потеряют своего вождя.
«Идти бок о бок с людьми? С теми, кто убил её?» - Лео усмехнулся и поглядел на крест, у которого кружились переговаривающиеся вороны. Лео решил было спуститься, но поскользнулся и кубарем скатился, ударяясь о камни. Зарычав от злости, он привстал и сплюнул кровь.
- Что с тобой?
Кто-то подбежал и наклонился над ним. Лео посмотрел на человека, но сознание опрокинулось, и он отключился. Испуганное лицо светловолосого священника расплылось во тьме.
…Его рубаха изорвалась, спина была в ссадинах со спёкшейся кровью, перепачкавшей бледное, худое тело с торчащими, словно у дракона, позвонками.
Винсент просиял, увидев плоды своей работы: все раны были зашиты.
- Теперь одежда.
Он посмотрел на мальчика:
- Он примерно моего роста… Думаю, моя одежда может ему подойти.
Винсент полез в шкаф:
- О, нет, у меня только ряса.
Он оглядел себя и засмеялся, потом достал одежду и положил рядом с мальчиком. Когда Винсент обернулся, Лео схватил его за руку, не отпуская, чтобы тот не ушёл. Винсент смущённо улыбнулся: - Ты как? Я обработал раны и всё зашил, не болит?
Лео не отвечал, продолжая рассматривать Винсента:
- Сколько тебе?
- Мне? А… Мне пятнадцать.
- Вот как. Я должно быть младше.
- Должно быть?
- Неважно.
- Ты не знаешь своего возраста? А как тебя зовут помнишь?
- Лео, - он всё ещё не понимал, почему у него не возникает чувства отвращения к этому парню, как ко всем людям.
Тот протянул руку:
- А меня Винсент.
Лео недоверчиво покосился и пожал её:
- Ты священник?
- Сын священника, но живу здесь и служу.
- Вот как. Будущий святоша?
- Пожалуй, да, - Винсент улыбнулся.
18 воспоминание
Может злость на вампиров за то, что они бросили его в темницу и заключили с людьми мир, может злость на сестру, что она, зная, как он ненавидит людей (из-за неё же!), решила наладить с ними отношения, может что-то другое, отвлекало его от злости на людей… Он будто иссяк, обмяк и теперь целыми днями просто лежал или сидел на кровати в подземелье церкви, смотря на картину.
- Что это? – как-то указал он на полотно.
Винсент, собирающий тарелки и приборы после завтрака, посмотрел на картину и улыбнулся: - Это мой секрет, - он таинственно приложил палец к губам. – Это Дега.
- Дега? – нахмурился Лео, пытаясь вспомнить что это значит.
- Это художник, - засмеялся Винсент.
- А картина?
- Голубые танцовщицы.
- Танцовщицы?
Глаза Лео расширились, он удивлённо оглядел кружащихся девушек.
- Моя сестра, как они.
Он закрыл глаза и представил танцующую Эллайзу в воздушном голубом платье.
- Сестра? – удивился Винсент. – Она у тебя есть?
Лео кивнул:
- Старшая.
- И где она?
Лео отвернулся к треснутой стене:
- Дома, а я – здесь.
- Почему?
- Я же сказал: не спрашивать меня об этом! – заорал рассерженный Лео.
Винсент поджал губы и быстро ушёл.
- Идиот, - прошипел Лео, не зная обругал он так себя или Винсента.
Винсент вернулся только под вечер и протянул Лео газету:
- Вампиры заключили с людьми мир.
Лео взял газету и ужаснулся, увидев остекленевшие глаза Винсента:
- Эй, ты чего?
- Вампиры – это нечисть, грешники, наложившие на себя руки. Понимаешь?
- И ты их ненавидишь?