— Ты что тут делаешь? — прошептала, хватая ба за руку чуть выше локтя. Так, удерживая ее за оную, подвела бабулю к небольшому окошку. Дверь с черным женским силуэтом находилась прямо напротив.
— Это не он, Викуся, — хрипловато проговорила бабушка и полезла в карман платья. — Сейчас я тебе покажу…
— Снова ты со своими картами? — я нахмурилась.
Бабуля у меня еще в молодости заинтересовалась гаданиями. В частности тем, в которых использовались обычные карты.
— Вот! — воскликнула моя родственница, извлекая тонкий пластик из кармана. — Смотри, это шестерка крести.
— И что это значит? — Сложила руки на груди и недовольно продолжала посматривать на бабушку. — Снова ты за старое? Я нормально ни с одним парнем встречаться не могу. А все потому, что ты со своими картами лезешь. Этот не тот, этот не такой… И вообще, карты говорят, что в этом мире я своего суженого не найду. А где найду тогда? Что во мне не так?
— Все так, голубушка, — пропела женщина, убирая карту. — Просто не трать на таких как этот, — она указала рукой в сторону зала, — свое драгоценное время.
— Этот-то чем не такой? — я продолжала закипать от праведного гнева. С бабушкой мне жизни не было. Жаль, родители уехали на дачу, картошку сажать. Их мои проблемы со старшим поколением мало волновали. Еще бы, все мысли об огороде.
— Не подтверждай вечную истину о том, что чем светлее у женщины волосы, тем она глупее, — фыркнула ба. — Он же не наш кандидат. Посмотри на его осанку, туповатый взгляд и вообще…
— Если я блондинка, это еще ничего не значит, — проворчала я. — Нормальный парень… — сказала и медленно повернула голову в зал. Вот… напасть, сидит и в зубах ковыряется. В музей он меня водил. В кино…
— Говорила же, — хитро посматривая на меня, довольно проговорила бабушка. — Иди, внучка, приведи себя в порядок и пошли отсюда. Дома дел невпроворот, а ты тут лясы точишь.
Вздохнув, покорно направилась в уборную. И в самом деле, умоюсь хотя бы. А то щеки пылать начинают. От стыда и смущения. Спрашивается, с чего мне за Митю стыдно стало? Если он не может дотянуться рукой до зубочистки, это не мои проблемы. Смущалась же из-за того, что бабушка оказалась снова права, а я попыталась возразить. Может и правду ей карты говорят? Уже пять раз подряд она отваживала меня от сомнительных личностей. Предыдущий кавалер, например, оказался жутким игроком. Да, в те же карты. И, как он мне потом сам признался, хотел бы занять у меня крупную сумму денег.
К слову, о зарплате. Работала я в небольшой, но довольно успешной фирме. На зарплату не жаловалась, тратила немного, поэтому сбережения у меня имелись. И делиться ими с непонятно кем, не планировала.
В туалете никого не было. Пройдя к ряду желтых раковин, остановилась у крайней и включила воду. Косметикой сегодня пользоваться не стала. Как оказалось, и правильно сделала. Умоюсь прохладной водой. Вдруг жар с щек пропадет, да и в голове прояснится.
Плеснула в лицо воды, не заботясь о капельках, что попали на розовую ткань топика. Потянулась рукой за салфеткой, оторвала одну от рулона, быстро вытерла воду, попавшую на шею. Снова посмотрела на свое отражение и несчастная, уже изрядно помятая салфетка, выпала из вмиг ослабевшей руки. Все, допилась… То есть, перегрелась на беспощадно жарком солнце. Что этой весной словно с ума сошло. Шпарило так, будто уже середина лета. Хотя, если подумать, какое в Москве обычно лето…
Я смотрела на серебристую воронку, которая, будто гипнотизируя, медленно делала за кругом круг. Не могла же я, зайдя в уборную, отключиться? Упасть в обморок, например. Буквально ни с чего, если быть точной.
— Голубушка, ты тут как? — спросила ба, входя в помещение.
Судя по последующим за этим звукам, она закрыла дверь и направилась ко мне. Остановилась сбоку, и, судя по всему, обратила свой взор на зеркало. Чертыхнулась и, только успела схватить меня за руку, как меня стало затягивать в воронку. Словно тело спеленали невидимые путы и, не встретив сопротивления (я была в шоке, чего уж там), приподняли над полом и…
Яркий свет ослепил. Что-то дернуло меня вперед с такой силой, что я вскрикнула от боли. Или это ба настолько сильно ухватилась за мою руку, что конечность прострелила резкая боль. В лицо ударил холодный воздух. Вдохнув его, я ощутила, как в легкие впиваются тонкие иглы. Снова боль, за которой последовал удар и все вокруг, такое яркое, погрузилось во тьму.