— Магистр, — поприветствовала мужчину сваха, подходя к нему. — Все готово?
— Да, господа Серен, — сухо ответили ей. — Можно приступать.
Как только он произнес последние слова, я окончательно осознала, насколько… попала. Вляпалась не скажу во что. Увязла по самые уши.
— Итак, — снова потирая тощие руки, проговорила женщина, — первой ко мне подойдет…
Было такое ощущение, будто она, будучи строгим учителем, выбирает, кто из двоечников выйдет к доске и опозорится на глазах всего класса.
По крайней мере, именно такой двоечницей я себя и чувствовала. Поэтому не удивилась, когда первым она произнесла именно мое имя.
Глава 4
На этот раз строить из себя трепетную испуганную лань я не собиралась. Посмотрела на женщину тяжелым взглядом. Многообещающим таким. Если она надеялась, что я буду покорно сносить ее пренебрежительное (и это еще мягко сказано) отношение к себе, то Серен глубоко заблуждалась.
Страх… Он был где-то глубоко во мне. Притаился, выжидал момента, чтобы вырваться наружу и превратиться в продолжительную истерику. Расклеиваться на глазах у соперниц не собиралась. Хотя и не считала их таковыми. Не потому, что думала, что лучше их, нет. Причина была в другом: я не собиралась бороться за сердце и почки не пойми кого. Да даже если он окажется самым красивым мужчиной на свете, не стоит забывать, что я его знать не знаю. Вдруг он на следующий день после свадьбы решит мной позавтракать?
— Что же вы медлите, леди Равиль, — хмыкнула госпожа Серен, наблюдая за тем, как я медленно подхожу к уже светящейся разными цветами арке.
Ее слова проигнорировала. Не хватало еще перед переходом с ней схлестнуться, доказывая, кто из нас двоих более красноречив и подготовлен к словесным баталиям.
Я смогла сохранить видимость спокойствия даже когда переступала через арку, в душе надеясь, что просто пройду сквозь разноцветную пленку. Увы, моим наивным надеждам не суждено было воплотиться в жизнь. Меня закрутило со страшной силой, завертело, заболтало… Я вся сжалась, закрыла глаза, готовясь к удару, который, казалось, вот-вот последует за такой жуткой болтанкой. Тошнота подступила резко. Стиснула зубы, еще сильнее зажмурилась. Не хватало еще расстаться с завтраком и с наскоро проглоченным ужином. Знала бы, ничего не стала есть.
Меня буквально выплюнуло из портала. Я упала на землю лицом вниз. Вовремя выставила перед собой руки, принимая весь удар на ладони. Боль прострелила конечности от запястий до локтей. Охнула, прижимая руки к себе. Перекатилась на спину и мутным взором уставилась в темное небо.
— Твою ж… — пробормотала. Дальше последовала нецензурная брань. Я никогда не любила ругаться. Чего там, в моем случае слово «идиот» — одно из самых ругательных. Но тут просто прорвало.
— Продолжай, крошка, только помедленнее, я записываю, — промурлыкали женским голосом где-то слева от лежащей на земле меня.
Сглотнула, тут же закрывая рот, из которого еще пару секунд назад потоком лилась самая настоящая брань. Мягко сказать, брань. Я медленно повернула голову в сторону, пытаясь взглядом найти ту, что только что обращалась ко мне. И увидела…
— А-а-а-а-а-а-а-а!!! — закричала, вскакивая на ноги. Как умудрилась, загадка. Руки продолжали болеть, ноги дрожали. Но это не помешало мне с невероятной скоростью помчаться в сторону… Я понятия не имела, куда. Просто бежала, не оборачиваясь и верещала, как самая последняя трусиха.
— Дорогуша, — снова этот голос… — Куда торопишься? Ты же только в гости забрела.
Не сбавляя скорости, снова посмотрела на самый настоящий труп. Живой труп — как такое возможно вообще? Скелет, обтянутый желтоватой кожей. Только платье на первый взгляд на ней было новое и жутко дорогое. Алое, яркое, прямо вырви глаз.
Верещать я перестала. Смысл тратить воздух на крики, когда как бы я не бежала, меня все равно догоняют. Причем, казалось, что женщина не шевелит ногами. Просто плывет над землей с такой же скоростью, как и у меня.
Не удивительно, что вскоре я выдохлась. В левом боку закололо, дыхание сбилось. Выхода с кладбища, куда меня забросили, видно не было. В итоге я, наконец, остановилась, пошатнулась и упала на колени. Ладонями снова уперлась в сырую рыхлую землю.
— Ну как, отдышалась? — спустя примерно минуту, спросила у меня мертвая женщина. Склонилась надо мной, устраивая костлявые руки на коленях. — Чего убегала-то? Мы тут, между прочим, народ общительный. Да, ребятки? — хрипловато произнесло умертвие, посматривая по сторонам.