Самым худшим, как она сейчас обнаружила, было то, что она не справлялась с послебоевым осадком; это брало вас старым, в плохом состоянии, ваше боевое я, и включало без предупреждения. Она превратилась из ничего в сверхсветовую за секунду. Токсический наплыв гормонов и откликов оставил ее почти оцепеневшей. На ее коже был блеск от пота, и она знала, что воняет страхом. Ее разум был оцепеневшим, за исключением крошечной крупицы в самом его сердце, подобно плотному металлическому сердцу нейтронной звезды, которое кричит с радиоактивной яростью.
Она попыталась контролировать свое дыхание. Она попыталась применить некоторые из техник фокусировки, которым ее научил Макколл для скрытной работы. Это было тщетно. Это было, словно пытаться схватить воду. В конце концов, она бросила это дело и, с хрупким смехом, решила, что, может быть, ей просто лучше сдаться наплыву.
Через час или больше, во время которого она тонула в невменяемом состоянии, она встряхнулась, и почувствовала себя немного яснее. Старый образ мышления, тот, который позволяет вам функционировать в боевой зоне, вернулся так основательно, как будто бы никогда никуда не пропадал. Она начала думать, а не просто реагировать.
По ее мнению, самой большой проблемой был мир снаружи. Она просто не могла понять, как разгром в Секции мог произойти без чертовых последствий. Где были отряды блокировки? Силы быстрого реагирования? Отряды охраны со своими бронированными машинами и канистрами с газом?
Где были СПО и фесова Гвардия? Город уже должен был вопить сиренами. Небо уже должно было быть густым от боевых кораблей.
Снаружи было тихо. Это было так, словно весь город испытал травматический шок, стал немым и парализованным. Это было так, словно снегопад обладал каким-то обезболивающим качеством. Она не могла стряхнуть мысль, что по тихим улицам ползают солдаты Архиврага.
Она решила, что у нее нет другого выбора, кроме как вернуться в Крепость Аарлем. В ней больше ничего не осталось, чтобы пробежать этот путь, но она была уверена, что если будет идти не останавливаясь, то сможет добраться туда до рассвета.
Она ушла недалеко, когда услышала приближение машины, звук ее двигателя был таким, как будто она боролась со снегом. Она была в пределах мили. Вокруг больше ничего не было. Крийд остановилась и прислушалась.
Возможно, это было СПО, в конце концов, выдвинувшееся. Возможно, это был транспорт из колонны с помощью, едущий в сердце города.
Инстинкт подсказал ей, что это не так. Это был только один двигатель, одна машина, причем маленькая. Это был некто, загадочно активный на загадочно пустых улицах.
Она решила посмотреть, и пошла в сторону приближающегося источника звука. Когда он появился в зоне видимости, она легла, сжимая свое копье. Машина, просто темная клякса на заснеженной дороге, ехала без огней: без огней, ночью, при снегопаде.
Это было умышленно, и это было зловеще. Тяжело сглотнув, она бросила последний взгляд, а затем ретировалась, чтобы спрятаться в переулке, пока люди в транспорте не увидели ее.
Она ждала. Машина не проехала мимо. Она остановилась.
Она выругалась и приготовила копье. Ее никак не могли заметить, но почему тогда машина остановилась?
Внезапно в конце переулка появилась фигура, обрамленная снегом. Это был солдат, один из рейдеров, один из захватчиков. Она взвесила свои шансы. Оставаться на месте, и ждать, пока он не подойдет к ней, чтобы она смогла тихо убить его в темноте переулка, или пойти к нему и быстро убить до того, как он загонит ее в угол.
Фигура сделала шаг в ее сторону, как будто знала, что она там, как будто она могла видеть в темноте с помощью своего колдовства варпа. Ей нельзя просто сидеть здесь.
Она рванула вперед.
Фигура отшатнулась с удивлением, когда она ринулась вперед из укрытия. Она держала копье низко, чтобы воткнуть его в живот. Она издала вопль.
Со своим собственным криком, фигура отпрыгнула в сторону, уклоняясь от колющего удара длинного Танитского клинка. Одной рукой фигура схватила рукоять копья, и попыталась использовать импульс Крийд, чтобы бросить ее на землю. Она дернулась назад, отказываясь терять контроль над оружием. Нападавший был сильным. Он кинулся на нее и прижал спиной к стене переулка. Она закричала и пнула.
— Ради феса, Тона, — крикнул Гаунт. — Это я!
XVII. КРОВЬ ДЛЯ КРОВАВОГО БОГА
— Кто он? — спросила Крийд.
— Он – причина всего происходящего, — ответил Гаунт.