Снаружи, рассвет сражался и проигрывал снежной буре. Внутренний двор был темной, бессветной пустотой, особенно, когда швейная фабрика была закрыта, и свет не шел из ее окон. Снаружи кто-то был. Элоди просто не могла видеть, кто.
Она открыла дверь. Новый замок, который им пришлось поставить после рейда, был тугим.
— Ох, спасибо Трону, — сказала девушка на пороге. — Я начала думать, что здесь никого нет.
— Бэнда?
Бэнда выглядела зажатой и готовой расплакаться. Она, все еще, была одета в красное шелковое платье, которое было на ней, когда ее увез Комиссариат, и больше ничего. Она дрожала, и опиралась на грифоний клюв железных черных перил.
— Что ты здесь делаешь? — спросила Элоди.
— Они отпустили меня, — сказала Бэнда. — Эм, могу я войти?
— Они отпустили тебя?
— Да, да. Никаких обвинений. Она задавали мне вопросы. Фесов Комиссариат. Потом они кинули меня в камеру на ночь. Но у них на меня ничего не было, поэтому они меня отпустили.
— Что ты здесь делаешь? — повторила Элоди.
Бэнда пристально посмотрела на нее с обидой на лице.
— А куда еще мне нужно было идти?
— Не сюда, — сказала Элоди. — Уходи.
— Что? Фес, что? Я сделала это ради команды, а ты отмахиваешься от меня?
— Не я, — сказала Элоди. — Прости, Танитка. Урбано не хочет, чтобы ты была здесь. Он сказал мне уволить тебя. Ему не нравятся Хостесс, которых...
— Которых что?
— Которых арестовывают. Я понимаю, что ты не хотела, хотя, ты могла бы и догадаться. Тебе не нужно было встревать. Не важно. Урбано хочет, чтобы ты ушла. Он суеверный. Ему не нравятся такие связи. Возвращайся через неделю или две, и, может быть, я смогу найти тебе место в одном из других салонов.
— Поверить не могу, — ответила Бэнда. Ее голос звучал так, как будто его раздавили. Она села на покрытую снегом ступень и начала плакать.
— Ой, ну же. Иди домой, — сказала Элоди.
— У меня нет дома, — всхлипнула Бэнда. — Танит сгорел, помнишь?
— Я не имела в виду. Ох, Трон, серьезно, это не моя проблема. У тебя же должны быть друзья в городе, семья?
Бэнда пожала плечами, и сказала, — Я никого не знаю. — Она посмотрела на Элоди. — Может быть, я могу поговорить с Урбано? Заставить его понять? — спросила она.
— Его нет, — ответила Элоди. — Прости, Танитка. У меня для тебя ничего нет. Иди и найди хостел или еще что-нибудь.
Бэнда вздохнула и пожала плечами. Она тяжело дышала, чтобы контролировать свои всхлипы. Она поднялась на ноги.
— Ладно. Отлично. Спасибо, фес, за все. Увидимся.
Она повернулась и начала спускаться по лестнице на уровень дороги.
— Танитка?
— Ну?
Элоди держала дверь открытой.
— Заходи, — сказала она. — Я могу дать тебе выпить и, может быть, какой-нибудь еды, и какую-нибудь одежду получше. Но тебе нужно будет уйти до того, как вернется Урбано. Понятно?
— Трон. Да! Ты об этом не пожалеешь.
Зомат все еще храпел. Элоди пошла к бару и налила две стопки крепкой сакры.
— Ожидала проблем? — спросила Бэнда, делая жест в сторону лазерного обреза, заткнутого за пояс Элоди.
Он был видим, когда Элоди повернулась и наклонилась, чтобы достать стопки.
— Это? Нет. Я просто люблю быть осторожной.
Элоди толкнула одну стопку по барной стойке из дерева нала к Бэнде.
— Тебе нужно выбраться из этой мокрой одежды, — сказала она Танитке.
Бэнда опрокинула стопку сакры и протянула ее за добавкой.
— Это была тяжелая ночь, так ведь? — сказала Элоди, улыбаясь и наполняя снова.
— Ты не поверишь, — ответила Бэнда.
Элоди бросила цифровой ключ на стойку бара. Он был привязан к деревянному кубику веревочкой.
— За личными комнатами, в коридоре, ящик с ненужными вещами, — сказала она.
— Там только вещи, которые девочки оставляли годами. Ты можешь там поискать что-нибудь более подходящее для этой погоды. Бери все, что захочешь. И переоденься в служебном туалете.
— Спасибо.
— Посмотрю, какую еду я смогу сообразить, — сказала Элоди, снова наполняя стопки.
Держа цифровой ключ в одной руке и стопку в другой, Бэнда побрела в коридор. Свет был выключен, но она нашла ящик, мерзко выглядящую корзину с крышкой, набитую старой одеждой. Она взяла лучшее из того, что там было: пару шорт, майку, и боевую куртку. Ботинок не было, кроме нескольких дерьмовых, которые были ничуть не лучше, чем те, которые были на ней.
Она воспользовалась цифровым ключом, чтобы зайти в служебный туалет. Когда дверь закрылась за ней, она стянула красное шелковое платье через голову. Обнаженная, она подошла к маленькому окошку в туалете и с трудом открыла его. Древняя краска запечатала его, и ей пришлось постучать по раме рукой.