— Ты уверен? — спросил Варл.
— Охотился с подобной деткой дома, — ответил Лейр.
В оружейной комнате, из-за массивных замков, так же были клубные запасы обскуры и других наркотиков в баночках и сложенных листах бумаги.
— Даже не думай, — сказал Даур.
Варл с Мерином посмотрели на него.
— Иди отфесай себя, Даур, — сказал Мерин.
Даур сделал шаг вперед.
— Воу, воу! — вклинился Варл, вставая между ними. — Мы здесь все друзья.
— На самом деле, нет, — сказал Даур, бросая взгляд на Мерина. — Мы в глубоком дерьме, и я не хочу, чтобы фес, который, предположительно, должен прикрывать мне спину, спал.
— Послушай себя, Даур, — презрительно сказал Мерин, открыв крышку на банке с листом обскуры и понюхав, — говоришь так, словно ты все еще в фесовой Гвардии. Ты такой правильный. Как будто я собираюсь слушать тебя или прислушаться к тому, что ты говоришь.
Даур прыгнул к Мерину, но Варл удержал его.
— Мерин? — произнес Роун позади них.
— Да?
— Выбрось.
Мерин повернулся, чтобы посмотреть на Роуна.
— Чего?
— Выбрось.
— Почему?
— Потому что, — сказал Роун, — мы в глубоком дерьме, и я не хочу, чтобы фес, который, предположительно, должен прикрывать мне спину, спал.
Мерин сверкнул глазами.
— Мы, все еще, фесова Гвардия, Мерин, — сказал Роун, — мы просто во временном плохом месте. Так что выбрось это дерьмо и начни соблюдать цепь командования, или я прикажу Лейру пристрелить тебя из его абсурдно большой винтовки. Нет, нет, даже хуже. Я прикажу Канту расстрелять тебя из его стаббера. Вот тогда будет стыдно.
— Ты же сможешь расстрелять Мерина из этого, Кант? — спросил Варл.
Кант улыбнулся.
— Да, — пообещал он.
Мерин опустил руки.
— Фес вас всех, — сказал он и отбросил баночку.
— Я не слышал тебя, солдат, — сказал Роун.
— Я сказал: фес вас всех, сэр, — сказал Мерин.
— Лучше. А теперь, возможно, тебе лучше свалить и проверить, что это место может предложить нам в плане связи. Варл, помоги ему.
Даур смотрел, как Варл и сердитый Мерин уходят из комнаты.
— Спасибо за поддержку, — сказал он Роуну.
— Пожалуйста, не думай, что я сделал это ради тебя, — ответил Роун.
— Отвратительная мысль, — сказал Даур. Он пошел к бару. Лейр, большая винтовка покоилась на сгибе его руки, наблюдал за Элоди, которая сидела на кушетке. Громила, Зомат, сидел на стуле у задней стены, связанный и с залепленным липкой лентой ртом.
Его глаза были широкими.
Даур подошел к барной стойке из дерева нала и положил на нее свою лазерную винтовку. Он сел на барный стул, тот же самый стул, на котором сидел в ночь аферы. Он взял пачку раскрашенных вручную карт с одного из игровых столов, и начал рассеянно выкладывать их лицом вверх на стол.
— Какой у тебя размер ботинок? — спросила Бэнда. Она быстрым шагом зашла в бар, с голыми ногами, положив дробовик на плечо, и пошла прямо к Зомату.
— Ммгггх! — ответил он.
Бэнда сорвала липкую ленту с его рта.
— Чего?
— Девятый! — заикаясь, произнес Зомат.
— Ох, ты бесполезен! — заявила Бэнда и вернула ленту на место.
— У тебя какой, шестой? — спросила Элоди.
— Да.
— Наверху, в моей комнате. Голубая дверь в конце. Там пара рабочих ботинок под кроватью. Шестой размер.
— Спасибо, — сказала Бэнда. Она повернулась, чтобы уйти, но остановилась. — Я совершенно не хотела превратить твою жизнь в фес, — сказала она.
Элоди пожала плечами.
Когда Бэнда ушла, Элоди встала и пошла к Дауру у бара. Лейр наблюдал за ней, но ничего не сказал.
— Я бы хотела, чтобы ты сделал мне одолжение, — сказала Элоди Дауру, когда села рядом с ним на стул.
— И что это может быть?
— Убей меня.
Даур посмотрел на нее.
— Чего?
— Убей меня, — сказала Элоди. — Это будет доброе дело.
— Как ты додумалась до этого?
— У Урбано есть друзья. Коллеги. Партнеры. Они управляют серьезными клубами и барами в этой части города. Если они придут сюда и выяснят, что случилось, и найдут меня живой, они просто предположат, что я сыграла в этом какую-то роль. Так что, пожалуйста, убей меня. Сделай это быстро.
— Я не буду убивать тебя, — запротестовал он. Он перевернул еще одну карту.
— Пожалуйста, Даур. Тебя же зовут Даур, так ведь?
— Да. Меня зовут Даур.