- Любишь искусство? Очень красивые картины.
- А? Да, наша семья их очень долго коллекционировала, я тоже внесла свою лепту. Вот эту, например, «Садовая роща», я ее чуть ли не с руками оторвала на аукционе в прошлом году. Это было непросто надо сказать. - Она засмеялась. Леви тоже улыбнулся.
- Ну, я пойду, приведу себя в порядок и переоденусь. А ты пока располагайся. - Чмокнув его в щечку, она побежала на второй этаж. Видимо в ванную комнату.
Леви скинул свой большой узорчатый плащ, который придавал ему вид какого-то волшебника, и начал распаковывать свою наплечную сумку. Он достал холст, на этот раз один - верил, что все получится с первого раза. Достал свой набор кисточек, затем неторопливо начал собирать подставку. Со второго этажа начало доноситься пение.
«Она что поет там? Неужели у кого-то действительно есть эта привычка? Но с таким то голосом, почему бы и нет. Так держать, Корниета».
Чуть больше пары минут у него ушло на сбор подставки под холст. В мгновение ока он уже подготовил рабочее место. Пение затихло, девушка вот-вот спуститься. Леви достал свой привычный скальпель, который был чуть больше хирургического. Несмотря на богатый послужной список, его лезвие было вычищено до блеска.
- Леви, что это такое? Откуда это? - Девушка медленно спускалась на первый этаж. Она стала еще прекраснее, когда надела вечернее платье, подчеркивающее ее глаза.
- Это холст. Ты ведь не против поучаствовать в рисовании портрета?
- Ты нарисуешь меня?! Меня? Неужели мне это не снится! - Мисс Динтри вся сияла от радости.
Леви спокойно подошел к ней, приобняв за плечи. Ее глаза блестели от восторга. Его глаза были холодны.
- Прости меня - еле слышно он выдавил из себя эти слова, а затем как обычно молниеносным движением руки резанул скальпелем по горлу девушки, лезвие сверкнуло в тусклом свете люстры и тут же окропилось алой краской. Корниета Динтри, не успев произнести ни звука, схватилась за рассеченную шею, сквозь сжатые на горле пальцы рук обильно струилась темно-красная кровь. В глазах ее застыл все тот же неожиданный ужас и слезы. Еще немного и звуки всхлипывания и удушья стихли, еще немного и девушка упала замертво.
Затем Леви рисовал. Этот портрет он рисовал куда дольше предыдущих, с особой тщательностью. Он верил, что нашел то, что ему нужно. Верил и старался как никогда.
Эпизод 4. Любопытство
Илия Орвил не хотела сегодня сидеть дома. Как бы то ни было, инцидент с убийством ее надоедливой соседки слегка разбавил будничную рутину скучных дней. Разбудил в ней давно увядающий интерес. И эта искра начинала разгораться в пламя, а тот охотник лишь подкинул хвороста в огонь ее любопытства.
Как только вся шумиха вокруг ее дома улеглась, Илия выбралась на улицу, по пути прочитывая все варианты лондонской прессы в ожидании найти хоть какое-нибудь упоминание про убийцу. Но в газетах не было ни слова. Люди как будто не знали, что происходит у них под окнами, на их улицах. Или же они не хотели знать? Не так давно улеглась шумиха вокруг Джека-потрошителя, который держал в страхе все население, а затем и волна подражателей, всплеск исчезновений людей. Людям нужен был покой и ощущение безопасности на улицах любимого города. Из чего следует, что полицаи не допустят никакой огласки недавнему инциденту. Даже если сама Илия решит дать интервью - его вскоре признают ложью. Но ей не давал покоя этот случай. Что-то в этом убийце ее зацепило, и она не могла понять что, но хотела выяснить. «По крайней мере, лучше, чем сидеть дома и опять ужинать одной» - подумалось ей, и, отбросив очередную бесполезную газету, она двинулась дальше.
«Где же может скрываться маньяк-убийца? Нет, не так. Где может скрываться творческий маньяк-убийца? Это место должно быть достойным наверняка. Вряд ли он ночует в придорожной яме или борделе. Надо подумать. Ну, давай, Лондон, открой мне свои тайные места. Проклятие, я так редко выхожу из дома, что совсем и город почти не знаю. Надо не забыть, как я сюда пришла» - Илия оглянулась и заметила, что уже вечереет. Уличные фонари становятся единственным источником света на этих мрачных улицах. Она понимала, что бродить ночью не лучшая затея, но и возвращаться так скоро не хотелось. «Еще немного и домой» - она шла вниз по спуску, казалось, словно улица нагнулась вниз и ведет ее в неизведанное. Она и в правду никогда не была в этой части города. Дома здесь были такие причудливые. И не такие бедные как в ее районе. Она подумала, что с удовольствием поменялась бы с любым жителем этого района местами.