— Они здесь? — спросил Такер.
— Да, но он об этом не знает, — добавила она, кивнув на Бахмана.
— Бери их тогда.
Она отошла от кровати к задней части двери, где открыла дверь шкафа для хранения из белого металла, встроенного в стену.
Он встал позади неё: «Что случилось?»
— Стена. — Она задвинула металл обратно в шкаф, показывая другой рычаг, точно такой же, как в полу кладовки, нажала его. Шкаф, который был встроен в стену рядом с этим, повернулся внутрь комнаты, открывая узкое место для хранения, достаточно большое для нескольких чемоданов, или для тела. Сейчас там находились только чемоданы.
— Скрытая комната внутри скрытой комнаты, — сказал Такер, поражённый.
— Он умный мужчина, — сказала она.
Такер сказал: «Тогда почему он не увёз всё это в город? Почему он оставил их здесь?»
— Роз не знал, кто на него напал, — объяснила она. — Он думал, что это мог быть кто-то внутри его собственной организации, и он оставил деньги здесь, потому что не доверял их отправку в город снова до тех пор, пока Бахман не сможет говорить.
— Аккуратный человек.
— В этот раз он был слишком аккуратен, — сказал она. — Давай уберём это отсюда. — Она подняла самый маленький чемодан и перенесла его к Бахману, пока Такер вытащил оставшиеся два из ниши и последовал за ней.
Они положили чемоданы на низкий столик перед кроватью и открыли их один за другим. Два самых больших были забиты туго перевязанными купюрами, тогда как меньший был наполовину полным, а остальное место заполнено обёрточной бумагой.
— Аххх, — сказал Мерл Бахман. Он выглядел удивлённым, что деньги находились с ним в комнате; очевидно, мисс Лорейн говорила правду, когда сказала, что он об этом не знал.
Такер сказал: «Мы всё ещё в игре после всего».
Пока мисс Лорейн пошла найти подходящую одежду, чтобы надеть её для воздушного побега, Такер объяснил ситуацию Ширилло и Харрису. Парень принял её, веря Такеру, но у Харриса, более возбуждённого, чем прежде, имелись некоторые вопросы.
— Она женщина, — сказал он. — Разве может она держать рот на замке, когда мы выберемся отсюда?
— Так же, как и ты можешь, — сказал Такер. Затем, чтобы смягчить это, добавил: «Или как я могу».
Харрис сказал: «Деньги у неё закончатся быстро. Она их промотает, а затем она начнёт строить планы».
— Я так не думаю.
— Если она всё-таки это сделает, она вернётся к одному из нас, так или иначе, и захочет большего.
— Она этого не сделает.
— Хорошо, она прибежит обратно к Баглио.
— Он может её убить.
— Может, она настолько тупая, чтобы понять это.
— Она не такая. Она понимает риски, и она знает, как держать себя в руках. Мы можем ей верить; мы должны.
— Не обязательно, — сказал Харрис. Он выглядел ужасно. Возможно, его рана снова причиняла боль, или, возможно, это не имело к этому никакого отношения.
Такер сказал: «Мы не можем её убить, если ты это имеешь в виду».
— Почему нет?
— Я заключил с ней сделку.
— И что?
Такер сказал: «Разве это тот способ, которым мы должны вести бизнес? Вспомни, я заключал сделку и с тобой тоже. Если я могу дать ей слово, а затем убить её, что удержит меня от того, чтобы я поступил с тобой так же?» Перед тем, как Харрис смог ответить, он сказал: «Нет, мы не можем так вести бизнес. Кроме того, её убийство может всё разворошить слишком сильно. Баглио может скрыть смерть одного из своих бандитов достаточно легко. Но у этой женщины где-то есть семья, жизнь вне организации, и её смерть может заставить вступить рано или поздно в дело полицию».
Харрис протёр своё лицо. Его рука почернела, а маскировка частично исчезла. «Я надеюсь, что ты прав на счёт неё», — сказал он.
— Это так. И соберись. Сейчас ты можешь уйти в отставку, как и хотел.
Такер вернулся в скрытую комнату, оставив Харриса и Ширилло охранять лестницу, и развязал Мерла Бахмана, помог ему выбраться из кровати, попробовал его поставить на ноги. Как Бахман и предупреждал, качая головой, это не представлялось возможным. Очевидно, ему не разрешали становиться на ноги в течение последних пары дней, он ничего не ел всё это время — не мог из-за повреждения рта — а только пил то, что его заставляли пить, чтобы предотвратить обезвоживание. Его ослабленное состояние, усиленное болеутоляющими средствами, которые прописал доктор, превратили его ноги в резину, которая изгибалась и скручивалась под ним. Наконец, всё-таки, Такер довёл его до конца коридора под дверью на чердак и оставил с Ширилло.
Пятью минутами позже он перенёс все три чемодана, набитые деньгами, в то же место. «Что-нибудь здесь происходит?» — спросил он Ширилло.