И вот в восемьдесят шестом году на должность Министра вступил Фадж, тоже «порекомендованный» Хигэканэ после громкой победы над Волдемортом, который как бы тихо сгинул в детской комнате в домике Поттеров.
И вот уже министр Фадж провёл большинство тех реформ, которые планировались ещё при Нобби Личе. Официальные запреты на ритуальную магию и магию крови. Послабление в найме магглорождённых, увеличение их прав и так далее. Как бы где-то хорошо, а где-то не очень. Кстати, Барти узнал, что до своей должности Министра Корнелиус Фадж работал Главой отдела магического образования, и именно он провёл те реформы образования, из-за которых кое-что в Хогвартсе ещё в семидесятых упразднили, а кое-что объединили в один предмет. Близкий друг и соратник директора магической школы, так сказать, а потом и Министром Магии стал. Так задумаешься, что не зря себе Корнелиус-то медальку выписал: карьера на самом деле «выдающаяся».
— Эй, Гарри, ты смотришь? — пихнул меня Дадли.
— А… Нет, просто задумался… — ответил я, понимая, что всё это время пустым взглядом пялился в экран.
— Тебе что, надо уехать? — прозорливо спросил брат.
— Пока не знаю, — пожал я плечами. — Может, чуть позже.
— Тогда идём на тренировку, — вздохнул Дадли. — Мама за завтраком сказала, что надо подстричь газон на лужайке и ветки изгороди, а ещё потом в супермаркет сходить, чтобы купить для ужина…
Мы снова услышали негромкий «бом-м», и, выглянув в окно, Дадли резюмировал:
— Похоже, тебе пришло письмо.
Серая крупная сова удалялась от нашей лужайки, а внизу Ураги с Леоном наперегонки бежали к светлому конверту.
— Кстати, всё хотел тебя спросить, а почему наши совы, ну, спокойно это силовое поле пересекают? А другие не могут, — почесал затылок Дадли. — В чём фокус?
— Они же фамильяры, то есть привязаны магически к тебе и ко мне. Это «силовое поле» пропускает меня, и как бы моих кровных магических родственников, и всех, кто привязан ко мне магически. Дядя Вернон не маг, на него просто поле не реагирует, но чтобы его амулеты и прочее не разряжались, он дополнительно привязан через тебя как твой родственник. А, например, Сириус после ритуала в Пасху, о котором я тебе говорил, смог сам входить к нам, а до этого его надо было проводить. Кстати… думаю, что и Драко сможет тоже, — задумался я.
— Это потому что вы типа побратались? — протянул Дадли. Брат, как мне кажется, немного ревновал из-за этого.
— Ну… Если ты забыл, то с тобой мы тоже побратались ещё перед моим поступлением в Хогвартс… — хмыкнул я, протянул ладонь и пальцем показал место надреза. — Помнишь?
— Ну, это же было… — Дадли нахмурился. — Слушай, а если я теперь немного маг, то, выходит, и с тобой мы побратались магически?
— Э… Не знаю… — задумался я, не понимая, к чему это клонит брат.
— Давай попробуем, — заискрились его глаза. — Как там было?.. Магией клянусь, что буду твоим братом и другом, что бы ни случилось! — торжественно заявил он, и я увидел, что его ладонь налилась светом, кстати, свет исходит из того надреза, который он когда-то делал, шрама не осталось, но я хорошо помнил тот случай.
— Магией клянусь, что буду твоим братом и другом, что бы ни случилось! — повторил я, и моя ладонь тоже засияла тонкой полосой.
Мы пожали друг другу руки.
— Ну, пошли письмо отбирать, Леон победил, — буднично сказал Дадли, широко ухмыляясь.
Глава 2. Расстановка фигур
28 августа 1995 г.
Англия, Литтл-Уингинг, Тисовая улица, дом 4
Большая часть августа прошла относительно спокойно. После провала Тонкс никто меня и мою семью особо не тревожил. Кстати, я долго вспоминал и так и не мог вспомнить, чтобы Хигэканэ вообще при мне произносил название «Орден Феникса». Точно про это общество рассказывал Хагрид, ещё когда я на третьем курсе учился, и Гарри, кажется, упоминал, но сам директор вроде бы нет. Или я не помню.
За прошедшие четыре недели я несколько раз бывал в Блэк-хаусе. Уговорил Барти в августе пожить там, сманив библиотекой. Исподволь попросил составить что-то вроде карты или схемы части библиотеки, которая открылась после вступления Сириуса в наследство: что там за книги и примерно с каким содержанием. Причиной стал поиск того гримуара, который про крестражи и их уничтожение: в шкатулке в бывших покоях леди Вальбурги всё ещё хранился медальон Слизерина с осколком Волдеморта. Ну и чтобы Барти во время поисков заодно провёл мало-мальскую инвентаризацию: вдруг нам что-то ещё понадобится и придётся опять искать до второго пришествия Мерлина. Снейп-сенсей, кстати, идею «инвентаризации» поддержал и сам зарылся по уши в древние фолианты. Он наведывался в Блэк-хаус после всяких «бессмысленных собраний», недовольно бурчал, но после кофе, сваренного Кричером, и получаса в библиотеке его плохое настроение выравнивалось до «приемлемого».
Из-за этих «дёрганий» сенсея на собрания, причём зачастую по ночам, видимо, для конспирации, и того, что днём мне надо было быть на глазах у родственников и периодически мелькать перед аврорами, которые нас охраняли, в Чёрные Пещеры мы с сенсеем смогли попасть только один раз за весь прошедший месяц, на который у меня первоначально были «ого-го» какие планы.
Акромантулу Окуме, которого мы с сенсеем перенесли в мир Чёрных Пещер в начале октября в девяносто четвёртом, в конце этого августа уже с учётом разницы во времени между нашими мирами исполнилось пятнадцать лет. Он стал приличным таким «монстриком». А через пять лет, то есть пять месяцев по нашему миру, Окума станет половозрелым и сможет претендовать на место Вожака в колонии и сменить уже совсем дряхлого Арагога. Это «эпохальное событие» мы, правда, пока решили отложить до следующего лета или весны, если будет тёплая погода, так как через пять месяцев в Британии вовсю будет царствовать январь — самый холодный зимний месяц. А после климата Чёрных Пещер и британское лето кажется довольно прохладным. Плюс пока под вопросом сама легализация акромантулов. Драко, который случайно узнал про разумных говорящих акромантулов и даже поруководил одним, предложил отправлять их в Спарту на магическое ристалище, но это пока тоже не конечный вариант. Да и, по идее, это всё надо разведать на месте, в Греции, спросить совета у того же мистера Зерваса, который владеет фермой магических тварей, но под таким «колпаком» разве что-то получится? Уже хорошо, что мы нашли обходные пути для пересечения границ магической Британии, минуя следящую систему «Аргус». Может быть, что-то решим на рождественских каникулах.
Вместе с Окумой в Чёрных Пещерах жил Элмо, тоже акромантул, над которым мы проводили эксперименты по остановке роста этих гигантов хотя бы на уровне восьмилетки. Пока Элмо держался и не рос, а мы за ним наблюдали. Кстати, после возвращения из Чёрных Пещер я наконец додумался, как всё же переправить Окуму в Британию. При его размерах запечатать такую махину в свиток практически нереально, точнее, реально, но свиток, по моим расчётам, должен будет войти в книгу рекордов Гиннеса. В принципе, мы это зелье изучали ещё на третьем курсе. «Уменьшающий отвар», который когда-то применяли для транспортировки овец в пределах графства. А у нас и графства-то никакого нет: нам оттуда — сюда надо, и Окуму можно в обычном свитке для живого пронести. Снейп-сенсей похвалил меня за смекалку и задал задачку рассчитать объём зелья для паука трёхметровой высоты и сделать перерасчёт с обычной цикуты и полыни на «изменённые», то есть произрастающие в мире Чёрных Пещер. Тогда с большей долей вероятности зелье подействует на Окуму как надо. Сенсей такой сенсей.
С самого начала августа меня начали забрасывать письмами. Мне писали Гермиона, Блейз, Луна, даже пришло письмо из редакции «Ежедневного пророка» о том, что к ним пришла куча поздравлений и даже подарков от читателей по поводу Турнира и они хотят всю эту макулатуру мне передать. Пришлось написать им ответ, чтобы передали моему адвокату, а там мы разберёмся.