Камаран попятился к двери, не спуская глаз с пистолета. Ральф навёл пистолет, целясь ему в лицо. Испустив вопль проклятия, Камаран резко повернулся и кинулся бежать. Но тут грохнул выстрел. Пуля пробила Камарану затылок. Он навалился на дверь и, цепляясь за ручку, осел на пол.
Не сводя глаз с мёртвого тела, Ральф долго стоял, раздумывая. Каких только ублюдков не шлёт ему судьба — лишь бы спутать все планы! Положение его теперь — хуже некуда. Знать бы, черт подери, как из него выпутаться! Если полиция сцапала кассету, а эта глупая крыса к тому ж наследила повсюду, вся организация может погореть! Если выцарапать кассету, положение, глядишь, и удастся поправить, а нет — всем крышка. По ней они и на него выйдут! Черт побери, операция–то обернулась полным провалом! А ведь он говорил Ричарду: не надо брать мальчишку, зачем? Эта чёртова баба тогда бы ни о чем не пронюхала, все сошло бы нормально!
Зазвонил телефон. Ральф насупился и нехотя двинулся к аппарату.
— Да. Кто говорит? — мрачно сказал он.
— Ральф? Окариме хочет тебя видеть, немедленно.
Предупреждаю по–дружески: он рвёт и мечет… — Трубку бросили. Ральф скривился и вышел.
Ричард въехал в ворота «зоны7» и подрулил на стоянку под навесом. Заглушив мотор, некоторое время сидел, глядя перед собой невидящим взором. Раскурил сигару, но, выдохнув дым пару раз, выбросил её в окно. Выбравшись из машины, он направился в дом.
Он застал Ральфа с Вики, одной из двух девиц, обитавших в «зоне7». При появлении Ричарда Вики вы шла.
— Н-да… — хмыкнул Ричард. — Я смотрю, ты ещё и на куколок время находишь!
— Мы говорили о делах, — скучным голосом отозвался Ральф.
Ричард, пожав плечами, сел.
— Да ладно… Есть известия от Адомы? — (Поль Адома, будучи старшим офицером полиции, «дружил» и с
Окариме. Вся надежда была теперь на него.) Когда Ральф явился по срочному вызову в особняк к
Окариме, тот и в самом деле рвал и метал! Поль Адома только что проинформировал его, что в Лобстер Клоус его людьми арестованы молодчики Ральфа. Кто, черт возьми, так по–идиотски провёл операцию?! Что Ральф собирается предпринять, чтобы поправить дело?!
После встречи с Окариме Ральф не находил себе места, он ломал голову над тем, как выбраться из создавшегося положения. Исподлобья, покрасневшими глазами он глядел на своего приятеля — надо хоть с кем–то посоветоваться, хотя знал, что Ричард для этого не совсем подходящая фигура.
— Сегодня все идёт наперекосяк, — начал Ричард невозмутимым тоном. — Содома взяли, полиция усилила в больнице охрану вокруг Джиринде с семейкой. Теперь до них не доберёшься, а Джиринде–то знает меня в лицо, опознать может. Какие меры думаешь принять, Ральф?
— Ну а что, по–твоему, надо сделать? — спросил
Ральф. Хотя операция и сорвалась, он по крайней мере старался как мог. Зачем требовать от него невозможного?
— Это твоя забота, не моя. Ладно… говори, зачем я тебе понадобился, зачем вызвал меня? — хмуро спросил
Ричард, давая понять, что советчиком по делам Ральфа он выступать не намерен.
— После разговора у босса я кое с кем связался и узнал, кто занимается делом Джиринде. Те же люди хлопочут в «Голубом лебеде». Не попробовать ли их убрать?
— Вопрос опять не по адресу. А о ком речь?
— О двух главных фигурах.
— О ком всё–таки? — как бы нехотя поинтересовался Ричард.
— Фрэнк Одоло, начальник полиции, и Джек Кленц, его приятель, частный детектив.
Ричард, подумав, спросил:
— А с ответным ударом полиции справишься?
Ральф пожал плечами.
— В таком разе придётся рискнуть, — сказал он. —
Тут уж ничего не поделаешь. — И, впившись взглядом в дружка, добавил: — Как, по–твоему, такое дело лучше про вернуть? Ты думаешь, это несложно?
— Кто сказал, что несложно? — парировал Ричард.
— Ладно. — Ральф пожал
плечами. — Только перестань делать вид, будто тебя все это не касается. Ты по уши в это влез. Если фирма лопнет, погоришь и ты.
Я позвал тебя, потому что мне совет нужен — хочу, чтоб ты помог мне.
— Вношу поправку. Ребёночек этот твой, и только твой. Ты меня в заваруху не втягивай. Если план даст осечку, расхлёбывать кашу будешь ты. Никаких советов я тебе, считай, не давал. Если что посоветую, то так, в виде одолжения, — и чтоб об этом ни одна душа не узнала, понял? Ну а теперь выкладывай. Что сам–то думаешь?
Ральф бросил на дружка долгий взгляд, исполненный злобы, и покачал головой.
— А зачем я тебя звал? Потому и позвал, что не знаю — как.