Поль сел, отирая платком пот, катившийся градом по его жирному лицу.
— Думаю, эти кассеты — вещь взрывоопасная, сэр.
Вам понадобится охрана, — заметил Кленц.
Поль задержал платок у лица секунду–другую. У него лихорадочно заколотилось сердце, никогда в жизни ему не доводилось испытывать такое сердцебиение.
— Охрана? — переспросил Поль, посмотрев Кленцу прямо в глаза, затем окинул быстрым взглядом остальных присутствующих. — Думаю, в ней нет необходимости.
— Я считаю, Кленц прав, — сказал Одоло. — Эти типы могут попытаться захватить кассеты на пути. Этого нельзя допустить.
— Кто же попытается их захватить? — спокойно осведомился Поль. Преодолев растерянность, он почувствовал себя уверенней.
— Банда Окариме, — не повышая голоса, ответил Одоло. Нет, никаких подозрений относительно Адомы у него не возникло, просто он не хотел вступать в спор с человеком ниже его рангом. — Для них эти кассеты драгоценная добыча, тут и спорить не о чем. Если эти типы шли на убийство ради одной из них, то ради трёх они тем более пойдут на убийство, если представится случай.
Над столом повисла тишина — наступил решительный момент. Поль лихорадочно соображал, как быть, стараясь не выдать волнения. Глаза всех обратились на него.
— М-м… Я повезу кассеты комиссару не завтра, а сегодня вечером. Да и откуда им знать, у кого из нас находятся кассеты? — Поль обвёл взглядом присутствующих и успокоился. Нет, никто его ни в чем не подозревает. Он решил пойти чуть дальше. — Нас здесь пятеро, все мы, за исключением Джека, служим в полиции, но Джека, хоть он и частный детектив, можно считать за своего. Неужели среди нас может быть предатель? Смешно и говорить.
Когда, по окончании совещания, все разошлись, Адома довольно долго сидел за столом, поглядывая на драгоценные кассеты. Ему хотелось смеяться, хотелось пуститься в пляс от радости. Ура, завтра он разбогатеет! Он будет по–настоящему богат! Прошло минут десять. Поль вложил кассеты в коричневый пакет, запечатал, спрятал пакет в сейф, а сейф запер на ключ.
Он протянул руку к телефону, собираясь позвонить
Ральфу, но тут в голову ему пришла занятная мысль.
Он отложил разговор с Ральфом на потом, а сейчас, сняв трубку внутреннего телефона, соединился с кабинетом Фрэнка Одоло.
— Приветствую вас, шеф, — начал он. — Боялся, что уж не застану вас.
— Я только что вошёл в кабинет. Чем могу служить?
— Вот о чем я хочу сказать — насчёт охраны, о которой Кленц говорил. Знаете, я подумал хорошенько и пришёл к выводу, что охрана всё–таки нужна. Кленц прав. Эти кассеты — штука опасная…
— Рад, что вы вовремя передумали. Хорошо, об охране я распоряжусь. — В голосе шефа послышалось облегчение.
— Да, пожалуйста.
— Когда выезжаете?
— Это не только от меня зависит, но полагаю, что около восьми.
— Хорошо. С моей стороны промедления не будет.
Долгожданный телефонный звонок настиг Ральфа, когда он направлялся в туалет. Целые сутки Ральф с нетерпением ждал этого звонка — целые сутки нервы были натянуты как струна, раздражение нарастало. Все зависело теперь от того, позвонит ли Поль Адома и, если позвонит, что скажет.
— Да, Ральф слушает, — коротко бросил он и затаил дыхание.
— Вы, я понимаю, с нетерпением ждёте вестей от меня.
— Не тяните. Что скажете?
— Ну, все кончено… — Поль, при случае, любил выражаться туманно, полагая, что это прибавляет вес его словам.
— Что значит «все кончено»? — резко спросил Ральф.
— Интересующие вас предметы в моем распоряжении.
Ральф перевёл дух. Отлично, иуда! Дело на мази. — Когда же мы их получим?
— Когда я могу увидеться с «О»?
Ральф нахмурился, глаза беспокойно забегали.
— Что–что?
— Я говорю: когда я увижусь с «О»? — терпеливо повторил Поль.