Когда все понемногу успокоились и привели себя в порядок, Леонов, выбрав момент, подошел к нам и, улыбнувшись одними глазами, заговорщически тихо произнес:
— Ничего, держитесь, все в порядке.
У нас с Иваном на душе немного отлегло.
— Товарищ лейтенант, — подозвал меня начальник войск Тихоокеанского пограничного округа генерал-лейтенант К.Ф. Секретарев (это мы потом узнали кто он). — Вы на посту Кулебякины сопки несли в этом году службу?
— Так точно.
— А задержание нарушителей границы у вас было?
— Так точно, оба случая при мне.
— Что, значит, при мне, вы что там только присутствовали?
— Никак нет, сам и задерживал с нарядом. Я тогда в дозоре был.
— Ну, это уже лучше.
И он как-то внимательно и долго смотрел на меня, словно что-то прикидывал и взвешивал. А прикидывал, взвешивал и определял этот мудрый генерал мою дальнейшую судьбу.
— Собирайтесь, полетите со мной.
Я ничего не соображал. Куда летим, зачем летим и надолго ли? Посмотрел на Ивана, тот тоже ничего, видимо, не понимал.
Вскоре группа офицеров втиснулась в маленькое чрево вертолетов Ми-4, и он взял курс на север. Минут через пятнадцать мы приземлились на небольшой площадке под скалой крутой сопки.
— Так где тут была старая погранзастава, ведите меня туда.
Огибая скалу, мы поднимались по заросшей старой пограничной дороге. Неожиданно на плоской вершине сопки открылась довольно большая поляна, густо заросшая молодыми деревцами и кустарником. А посередине ее одиноко стояли две полуразрушенные печные трубы, виднелись кучи старого битого кирпича да аллейка из десятка стройных берез. Это было то, что осталось от когда-то большей двухэтажной заставы.
Группа офицеров во главе с начальником войск стала обходить всю территорию. А меня Секретарев послал искать хорошую палку. О чем они говорили, я слышать не мог. Только видел, как офицеры согласно кивали головами. Когда они вернулись, генерал приказал мне вбить в указанном им месте кол.
— Запомните, лейтенант, здесь будет пограничная застава. Построите ее к 7 ноября — будете ее начальником. Не построите — не будете.
— Построю, товарищ генерал, — неожиданно уверенно выпалил я.
— Демократ Владимирович, а посмотри-ка, какой у тебя прыткий лейтенант.
— Он построит, — уверенно поддержал меня Леонов.
— Смотрите, не справитесь, с обоих спрошу.
К вертолету спускались молча. Вдруг Секретарев неожиданно спросил меня:
— А вы в армии до училища служили?
— Нет, товарищ генерал. Я после школы в техническом училище учился в Хабаровске, а потом полтора года на заводе Дальэнергомаш слесарем работал. И только потом поступил в пограничное училище.
— А родом откуда?
— В Николаевске-на-Амуре я родился. Потом долго жил в селе Полины Осипенко. Там и школу закончил.
— Так вы, значит, местный, дальневосточник?
— Так точно.
— Ну что ж, то что имеете рабочую закалку, это хорошо, — и, помолчав немного, добавил: — То что со Стрельниковым заставу вывели в передовые, это тоже хорошо. Устраните на заставе недостатки и через неделю доложите начальнику отряда. Не расслабляйтесь. Держите заставу, — как-то уже не по-командирски, а по- отечески, по-доброму наставлял он меня.
Вертолет только подсел на заставе и я едва успел выпрыгнуть, как он взмыл в небо и уже через несколько минут звук его мотора растворился в бескрайних просторах тайги. Иван с нескрываемой радостью встретил меня и сразу завалил вопросами.
— Да все нормально, Иван Иванович. Приказано заставу на Кулебяках строить. Генерал сказал, построишь заставу, будешь ее начальником. А не построишь — не будешь.
Я рассказал ему все в подробностях. Иван повеселел.
— А я, грешным делом, плохо подумал, решил, что снял тебя начальник войск за огнетушитель и увез сразу.
— Нет, он нас с тобой вроде как похвалил даже.
— Брось ты, браток, какое там похвалил.
Я пересказал ему разговор с генералом, и то, что он уже не ругался, а по-доброму о нас отозвался. Да и Леонов за нас хорошо постоял. Молодые, мол, ребята, но старательные, ответственные. А про огнетушитель генерал больше и не вспоминал. Только приказал недостатки на заставе устранить и через неделю Леонову доложить. Иван, вдохновленный похвалой, тут же засуетился:
— Да это мы в один миг устраним.
— Иван Иванович, ну не сейчас же.
— А когда? Нет, вот сейчас прямо и начнем. Чего раскачиваться. А то потом затянет текучка, знаю я, чем это все кончается.
Так и сделали. Наверное, тогда-то и перенял я у Ивана привычку — никогда никакие дела не откладывать на потом.