— А что такое?
— Да воскресенье сегодня.
— Ну и что?
— А то, что мистер Уэллс по воскресеньям не разжигает свою печурку.
— Но…
— Никаких «но». Ты замечательно провел разведку, все разузнал — и то, что печь разжигают в восемь, да только забыл выяснить одну маленькую деталь — что по воскресеньям у вас мусор не сжигают. А теперь угадай, что произошло? Любопытный паренек залезает в печь и выуживает из горы мусора пару мужских перчаточек, дверную ручку и носовой платок… Все это уже лежит на столе в полицейском управлении.
— Платок?
— Я могу перечислить твои действия шаг за шагом. Вернувшись сюда с Пэтси, ты, открыв дверь, обтер дверную ручку. Очень хитро ты поступил — стер гипохлорит, чтобы Пэтси оставался в неведении. Потом послав его за мной, ты снова воспользовался платком, отодрал дверную ручку и выбросил ее в мусоропровод, а смотрителя попросил поставить новую.
В его глазах я заметил искорку восхищения. Он стал расхаживать по комнате. Я отпил из своего стакана. Слотер подошел ко мне.
— И что известно полиции?
— Немного. Пока.
Теперь в его взгляде появилось удовлетворенное выражение.
— Хорошо. Хорошо для бизнеса. — Он стоял почти вплотную ко мне. — И когда… у тебя началось все это проясняться?
— Когда Паркер нашел у Уэйна ключ. Никакой убийца не стал бы носить при себе такую… страшную улику. Я все никак не мог понять, как же ключ оказался у Уэйна. Теперь понял.
— Ну и как же, черт тебя дери?
— Мне все известно, — грозно произнес я. — Вот сидит малышка, попивает свой джин с тоником. Вы ведь с ней всегда были в дружеских отношениях — ты даже фигурировал в качестве ее доверенного лица на бракоразводном процессе. Вот ты и заставил ее — возможно, угрозами — незаметно подбросить ключ Уэйну. Что, вероятно, объясняет причину стрельбы около моей квартиры час назад.
— Это что-то новенькое, тоже хочешь мне пришить.
— Нет, все то же. Бытовое убийство. Да только остался один конец, который надо было обрубить. Марта Льюис подбросила ключ Уэйну. Марта Льюис — свидетель! Ты не мог избавиться от нее на Шестьдесят девятой улице, но там стояла твоя машина, и когда мы сели в такси, ты поехал за нами, вывернул лампочки у меня на лестничной клетке и — пиф-паф! А ты мазила, приятель.
Бокал с джином ударился о зубки Марты.
— А я считала, что пули предназначались тебе, а не мне. Тебе!
— У тебя не было времени, чтобы разобрать эту пушку, Мясник, — продолжал я. — Полагаю, она где-то тут в комнате и в магазине как раз недостает двух патронов. И я уверен, что когда пули выковыряют из моих стен, баллистическая экспертиза подтвердит, что стреляли из твоей пушки. Я уверен, что она все еще у тебя.
У нас обоих возникла одна и та же мысль одновременно. Нам обоим позарез нужен был этот ствол, и мы бросились за ним, сцепившись как два разъяренных кота. И он врезал мне в промежность, я повис на нем и мы покатились на пол. Левой рукой я сразу полез к его кобуре на поясе, а правую сжал в кулак и стал бить ему прямо по роже. Наконец он ослабил захват, но я уже завладел кобурой и, отодрав ее от ремня, зашвырнул далеко в угол, а он уже опять вцепился в меня. Марта вскочила на ноги и завизжала, а потом резким движением бросила в него бокал. Тяжелый бокал попал ему точно в лоб и рассек кожу. Кровь залила ему глаза и ослепила. Он облапил меня, придавив всем своим весом. А я тыкал пальцами ему в глаза, лупил по щекам, пытаясь свалить его с ног. И тут прямо передо мной оказался его незащищенный подбородок, и я расплющил о него костяшки пальцев. Его голова дернулась назад, но он стоял, размахивая кулачищами. Я отступил на шаг и вмазал ему в живот, перебив дыхание. И тут же, оттолкнувшись левой ногой, врезал ему еще раз, вложив в удар правой всю оставшуюся во мне силушку. От этого прямого в челюсть удара, он завибрировал, точно корабль, рвущийся с якоря, и с глухим стуком рухнул на пол.
Марта подбежала ко мне, шепча:
— Я боюсь, боюсь…
— Тебе придется дать показания против него…
— Говорю тебе — я боюсь.
Я поднял кобуру, расстегнул ее, вытащил револьвер и показал ей: в барабане отсутствовало два патрона.
— Если дашь показания, будешь в безопасности, — сказал я. — Ты покончишь с ним раз и навсегда. С твоими показаниями следствие будет быстро завершено, передано в суд и его надолго упрячут за решетку. В любом другом случае он обязательно разыщет тебя и убьет.
Я подошел к телефону на столе, но Марта вцепилась мне в локоть.