Еще не раздался выстрел, как я понял, что допускаю очередную ошибку. Любой мог бы понять по звуку, что кто-то запустил в стену карандаш. Но — неодолимый инстинкт. Тут же что-то обожгло мне плечо, я метнулся под кровать и затаился. Кто-то, кажется, стоял возле изножья кровати. Я лежал и вслушивался.
Должно быть, есть во мне доля индейской крови. В сравнении со мною камень намогильный покажется суетливой сучкой. Дышать, конечно, приходилось, но я и этим не злоупотреблял.
Он шевельнулся первым. Возможно, подумал, что я уже готов. Шевельнулся в трех футах от меня.
Больше он не шевелился.
Еще не отзвенело в ушах, как я услышал тяжелый топот из коридора. Я выкатился из-под кровати и только успел встать и принять пристойную позу, как в комнату ввалились четверо: первым сержант Руни, за ним трое копов в форме. Чуть позже привидением вплыл Колман Фуллер. Белый, как простыня.
— Что ж вы без дамы? — спросил я. — Скучное мужское общество.
Не успел я договорить, как ввели и ее.
— Вы меня почти накололи, Дезди, — обратился я к ней. — Я, дурак дураком, глазел на дверь, которую вы открывали. Но вы заслужили этот приз за оказанную мне помощь.
Она глянула на меня, как на выплюнутую жвачку. Я больше не был мальчиком-паинькой.
— Чем это я вам помогла?
— Вы старались удержать банду на расстоянии от меня. Не настолько, чтобы оказаться вне выстрела, но вне общения. Опасались, что я им открою, как ваш дружок пытался их надуть. Одно дело, они хлопнули бы меня из автомобиля, другое дело — здесь. Здесь вы решили предоставить меня на десерт вашему любезному.
Она открыла рот, закрыла, покосилась на Фуллера, потом на меня:
— С чего вам вздумалось, что он мой дружок?
— Просто очередное гениальное умозаключение, — скромно пояснил я. — Я не сразу сообразил, что вы та дама, которую я видел с мистером Фуллером в «Юнайтед Траст», — тут Фуллер безмолвно ахнул, да так и забыл закрыть рот, — но потом, когда вы так резво вспомнили, что кто-то, уж Лыоис или не Льюис, выскользнул за сержантом Руни и его компанией, я понял, что вы на страже некоего конкретного индивида. Надо воздать должное тому, кто это заслужил.
Руни огласил воздух негромким, но выразительным англосаксонским словцом.
— Ты хочешь сказать, что убийца прятался в комнате, когда мы туда пришли?
— Не совсем так, сержант. Он был в комнате с вами. Но он не прятался.
— Не пря… — Взгляд Руни ясно давал понять, что один из нас идиот. — Но, черт, кто тогда… где…
— Отвечу одним драматическим жестом, сержант.
И я действительно позволил себе жест, исполненный пошлейшего сценического драматизма: отпихнул от стены кровать.
Перед нашими взглядами предстало — точнее, возлегло — тело мистера Харли Бонда. Нет, не мертвое тело. Мистер Бонд мирно спал, и не сразу его удалось разбудить.
Я получил премию после того, как старшина присяжных вымолвил свое веское слово. Капитан полиции Старр присутствовал при сей сладостной процедуре и по-отечески похлопал меня по плечу.
— Несложный случай, капитан, — скромно признал я. Скромность весьма уместна в общении с полицейским чином, особенно если ты частный детектив. — Сначала я потрепыхался, потому что воображал, что Бонд вошел в комнату с полицией. Поезд за окошком гремел, то-се… Но потом подумал: нет никаких причин считать, что его там не было и раньше, что это не он говорил с Джобсоном.
Капитан задумчиво покачал головой:
— Ведь он способный парень. А влип в такую ситуацию.
И с философским видом добавил:
— Выступил в суде за банду, вошел с ней в контакт, увидел, как плывут в руки легкие деньги… И вот результат. Запаниковал. Испугался. Что за Джобсоном следят, он знал. Позвонил нам, сказал, что встретится с ним, и пригласил на полчаса позже для обмена информацией. Обеспечил подход и отход. Хитрый парень.
— Очень хитрый парень, — с готовностью согласился я с капитаном, складывая чек. — Но не самый хитрый, — добавил я себе под нос.
— А в вас, мистер Фуллер, должно быть, проснулся материнский инстинкт, когда вы узнали, что я один-одинешенек направляюсь в «Стоповер-инн», — обратился я к мистеру студенту, когда мы с ним вышли из управления. — И вы решили подстраховать меня полицией.
— Совершенно верно, — кивнул он как-то механически.
— Представляете себе, что вам угрожало, если бы сержант появился раньше положенного и сгреб бы приз себе?
Он снова кивнул, точно так же. Я даже всмотрелся в его лицо повнимательнее: уж не робот ли он?
— И вы, конечно, представляете себе, на что потратит такую кучу денег простак вроде меня?
— Совершенно верно, — опять механически кивнул он, но сопроводил кивок жестом неожиданной человечности: сунул руку в карман и протянул мне плоскую пинтовую фляжку.
После того как я к ней основательно приложился, он прикончил содержимое и сказал нормальным человеческим голосом:
— Как раз хватит, чтобы дойти до уютного местечка, где можно спокойно пообщаться.
Я снова глянул на него. На этот раз он мне понравился.
— Совершенно верно, — согласился я.
Double Check
Thomas Walsh
«Манхэттенский кошмар» — первый роман Томаса Уолша (1908–1984) и одно из самых захватывающих произведений о работе полицейских — был по праву удостоен премии Эдгара По в номинации «Лучший детектив 1950 года».
Уолш, однако, начал писать криминальные романы еще в 1933 году. Свои многочисленные произведения он публиковал в таких известных иллюстрированных журналах, как Collier's и The Saturday Evening Post, некоторые из его рассказов печатались и в журнале Ellery Queen's Mystery Magazine. Еще раз он получил премию Эдгара По в 1978 году за рассказ «Второй шанс».
В том же году по рассказу сняли фильм «Станция „Юнион“». Совершенно очевидно, что под названием этой станции подразумевался Центральный железнодорожный вокзал Нью-Йорка. Режиссеру успешно удалюсь перенести рассказ на экран, и фильм никоим образом не утратил атмосферы напряжения, которую столь искусно создал писатель. Действие рассказа длится на протяжении 48 часов. Нагнетаемая неизбежность развязки, ставшая неотъемлемым элементом современных триллеров, являлась довольно свежим приемом в те времена, когда Уолш писал свой первый из одиннадцати романов.
В 30-е годы Томас Уолш опубликовал в журнале «Черная маска» около полудюжины рассказов. «Двойная проверка» стал первым из них, а появился он в июльском номере за 1933 год.
Двойная проверка
Томас Уолш
Переводчик Никита Вуль
Дивайн был юрким человеком небольшого роста, щуплым, с тонкими чертами лица. Его волосы и щеточки усов над верхней губой отливали жгучей чернотой. От уголков проницательных глаз тянулись лучики морщинок. Когда он заговорил, в его взгляде одновременно чувствовались беспокойство и наигранная легкость.
— Вы должны понимать, что я не могу относиться к этому серьезно, — сказал он.
Флаэрти кивнул. Ему был знаком такой тип людей — надменных богачей, имеющих в обществе большой вес. Поди пойми, что скрывается за их поведением.
Банкир же, не повышая голоса, заговорил быстрее:
— Первое письмо я получил две недели назад. С того времени они стали приходить с перерывом в два-три дня. Конечно, я не придавал им никакого значения — люди моей профессии постоянно получают подобные письма. В основном это пустые угрозы, но вчера мне позвонили прямо сюда, в мою контору, вот тогда-то я и решил обратиться в полицию. За помощью профессионалов, так сказать, — он выдавил слабую улыбку, еле разжав губы.
Флаэрти кивнул.