— Думаешь, ему нужны ее деньги?
— Не знаю. Хотя и не исключаю такой возможности. Ты же сам видел, как он ее опекает. А вот любви я что-то не заметила.
Они заняли столик в дальнем углу: Малдер спиной к окну, занавешенному белыми портьерами, Скалли напротив. Они сделали заказ, и Малдер заметил, что Скалли нервничает — перекладывает с места на место ножи и вилки, возится с салфеткой…
— Ну и?.. — задал он наконец сакраментальный вопрос.
Скалли даже не пыталась скрыть свое раздражение.
— Я знаю, о чем ты думаешь, но не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как ты высасываешь из пальца бредовые версии.
«Вот что значит работать с партнером, который понимает тебя с полуслова!» — усмехнулся про себя Малдер.
Впрочем, попытка не пытка. Скалли не раз спасала его, не давая выставить себя полным идиотом и удерживая его необузданное воображение в разумных пределах.
— Ты сама слышала, что он сказал. Скалли кивнула:
— Вполне возможно, что эти молодожены увидели то, чего не должны были видеть. Вполне возможно, за это их и убили. Не они первые погибли, став свидетелями тайного религиозного обряда. — Она предостерегающе подняла вилку. — Малдер, я сказала «возможно». Возможно!
— Хорошо. Возможно. Скалли улыбнулась:
— Вполне вероятно? Малдер тоже улыбнулся:
— Не спеши. Пока что я работаю над возможным.
Скалли хотела что-то сказать, но передумала. Помолчала и все-таки решилась:
— А как же Пол Дэвен? Тебе не кажется, если мы предположим, что он тоже что-то видел, это будет несколько притянуто за уши? А если ты считаешь, что между ним и молодоженами есть некая связь, выходит, Пол тоже что-то видел.
— И значит?..
— Значит, между убийствами и обрядом, Малдер, никакой связи нет. Это ужасное совпадение, только и всего.
— А как же… — Малдер запнулся, и Скалли улыбнулась. — Сангре-Вьенто? — И он поморщился от своего произношения.
Официант принес обед. Малдер посмотрел на мясо, овощи, приправу в соуснике, и ему показалось, даже на расстоянии он чувствует жар специй. Он знал заранее, что за удовольствие придется платить, а попробовав, понял: если хочешь спокойно спать, надо запастись таблетками. Но удержаться было выше сил.
С безмятежным видом отправив в рот стручок мексиканского перца, Скалли заметила:
— Недурно, совсем недурно. «Хорошо, что Скалли того же мнения о Спэрроу, что и я», — порадовался Малдер, забыв на время о Сангре-Вьенто. Непонятно, к чему вся эта игра: неужели шериф всерьез полагает, что ему удастся их одурачить? Все это так грубо сработано, словно позаимствовано из дрянного кинобоевика или дешевого телесериала. Сам собой напрашивается вопрос — независимо от его чувств к Энни: уж не замешан ли он сам в этой истории? Или фараон лезет из кожи вон, чтобы прикрыть свою задницу, и бьет на жалость из боязни, что начальники отберут у него звезду шерифа?
— Несколько надуманно, — вынесла вердикт Скалли, когда со стола убрали грязную посуду и подали кофе. — Это мы уже проходили.
— Нет, Скалли! Пока не знаю, в чем тут дело, но это что-то новенькое.
— Да весь этот треп про кровавый ветер просто бред!
Малдер открыл было рот возразить, но передумал, взял ложку и, постучав ею по бедру, спросил:
— Ну откуда такая уверенность? — Откинувшись на спинку стула, он скрестил руки на груди. — Известно немало случаев так называемых экстраординарных явлений, когда во время сборищ, особенно религиозных, в результате обострения чувств и концентрации внимания на определенном предмете создается некое поле…
— А тебя не смущает, что известно об этих фактах непосредственно от самих участников сборищ, а не от посторонних наблюдателей?
— Нет, а ты попробуй представить себе этих жрецов в киве. Темное помещение, без окон и дверей, свет и воздух поступают только через отверстие в крыше. Не исключено, что они находятся под воздействием наркотических трав, например, кактуса мескала. Представь себе, Скалли, шесть дней и шесть ночей они сидят и думают об одном и том же: о человеке, которого наделяют своими знаниями. Своей историей. Властью над соплеменниками. — Наклонившись вперед, он положил руки на стол. — Ты можешь себе это представить? Изо дня в день! Представляешь, какая там аккумулируется энергия?
Скалли долго молчала. Потягивала кофе, смотрела в окно, оглядывала уже опустевший зал. Когда же собралась ему ответить, в дверях показалась женщина — небольшого роста, полноватая, в строгом костюме, черные с проседью волосы собраны в пучок, на левой руке сумка.
Немного поколебавшись, она с деловым видом направилась к их столику. Кивнув вместо приветствия, женщина спросила:
— Вы и есть агенты из Вашингтона?
— Да, — ответил Малдер, — а вы…
— Доктор Риос. Элен Риос. Я производила вскрытие трупов этих несчастных.
Малдер встал, предложил ей стул и представил Скалли. Когда они сели, он сказал, что очень рад ее видеть: он как раз попросил Гарсона договориться с ней о встрече.
— Вряд ли бы ему это удалось, — заметила Риос.
— Что вы хотите этим сказать?
— Вы прочли мой отчет? — спросила она у Скалли.
— Прочла. Если честно, там не так уж и много…
— Там все неверно.
Скалли уставилась на стол, потом на доктора Риос:
— Что-то я вас не понимаю.
Элен Риос открыла сумку и достала сложенный лист бумаги.
— Вот мой первоначальный отчет. Тот, что прочли вы, меня заставили написать уже потом.
Малдер не верил своим ушам.
Он удивился еще больше, когда Скалли, развернув лист и пробежав его глазами, выдохнула:
— Господи, какой ужас!
Глава 12
Расплатившись за обед, Малдер повел женщин в свой номер — подальше от любопытных глаз и ушей.
Женщины сели за круглый столик у окна, занавешенного темно-зелеными портьерами, а Малдер примостился на краешке огромной кровати.
В комнате горели все четыре светильника.
Доктор Риос сразу перешла к делу:
— Местные власти неусыпно бдят, поддерживая имидж Нью-Мексико, отработанный годами, а то и десятилетиями. Люди до сих пор спрашивают, нужен ли паспорт, чтобы к нам приехать. А жители северо-востока всерьез полагают, что в горах можно нарваться на стычку ковбоев и индейцев. Политики и бизнесмены как огня боятся слухов, сплетен и загадочных историй про НЛО и таинственные секты: не дай Бог, если кто решит, что все это цветет и пахнет в нашем штате. У нас ничего подобного нет и быть не может: не путайте нас с Аризоной.
«Теперь понятно, каким образом подобные дела попадают к нам в руки», — мысленно усмехнулся Малдер.
— Мало того, что эти несчастные умерли такой страшной смертью, — продолжила Риос. — Я сразу поняла, как это случилось. Да что я — любой студент и то бы догадался. Однако, зная, что информация тут же попадет в газеты, начальство приказывает мне составить второй отчет: специально для читающей публики.
В комнате было прохладно, но Риос достала из сумки носовой платок и промокнула вспотевший лоб.
Малдер, как никто другой, понимал, как и чем рискует эта женщина и как на нее давят.
— И я составила. Из шкурнических побуждений: не хочу потерять работу. — Риос мрачно улыбнулась Скалли. — Ведь я женщина, да еще и латиноамериканка. И живу в штате, где бал правят белые чужаки. Я не горжусь, но и не стыжусь своего поступка.
Скалли промолчала, и доктор Риос вновь промокнула лоб.
— По официальной версии, агент Малдер, с этих людей сняли кожу. Но на самом деле это не так.
Малдер вскинул брови:
— Освежевали?
— Нет, отшелушили.
Малдер недоуменно хмыкнул:
— Извините, я вас не понимаю. Риос взглянула на часы:
— У меня мало времени. Частички грязи, камней и прочие измельченные осколки инородных тел обнаружены у убитых не только в мышечной ткани, но и во рту и на задней стенке горла. Да и круговые бороздки на обнаженной мышечной и костной ткани, и обугленные кровеносные сосуды свидетельствуют все о том же.