И потащил ее за собой.
- Но мои вещи…
- Потом соберешь, никто не возьмет.
В большом крытой повозке Алия ехала, до самых глаз замотавшись в плащ. Лишь во дворце, когда пожилой лакей со словами «вашу накидку, госпожа», протянул руку, она с содроганием рассталась с этой незаменимой вещью. К счастью, солнце уже опустилось достаточно низко, и его губительные лучи не проникали в высоко расположенные окна бального зала. По сравнению с прошлым разом зал преобразился: вдоль стен поставили длинные, покрытые узорчатыми кальшехранскими скатертями, столы с фруктами и другими лакомствами, а в центре соорудили фонтан, вместо воды извергающий молоко. Не обошлось без традиционных кальянов – около невысоких тумб, окруженных мягкими подушками, уже столпились вэлифарские аристократы. Забавно было наблюдать, как они кашляют, пытаясь оценить диковинное развлечение. Хотя были и такие, что выдыхали ароматный дым с видом знатока, уже давно оценив изобретение южных соседей. Алия шла по залу, чувствуя себя совершенно голой. Ей казалось, что все смотрят на нее, и смеются в спину.
«Ну Менкар, ну удружил» - со злостью думала оракул. Она даже не подозревала, что едва переступила порог, произвела среди местной знати настоящий фурор, в первую очередь среди мужчин, которые оценили открытые руки и плечи. Дамы с замысловатыми конструкциями на голове презрительно морщились, но все же признавали, что прическа «под воронье гнездо» довольно интересная и даже новаторская. Немного успокоилась Алия лишь когда к ней подошла молоденькая аристократка и со всем почтением спросила, какой ювелир делал эти изумительные украшения.
- Это творение магии, прекрасное, но, к сожалению, недолговечное, - огорчила ее оракул.
Девушка поблагодарила и отошла с таким решительным видом, как будто собиралась лично поймать первого подвернувшегося несчастного мастера и заставить сотворить нечто подобное.
Сама Алия направилась к ближайшему кальяну. Присела у свободной трубки и к удивлению стоящих рядом людей полной грудью вдохнула дурманящий дым. Оракул никогда прежде не курила. Единственная попытка, предпринятая еще в ранние годы учебы, закончилась для нее краткой потерей ориентации в пространстве, навсегда отбив охоту повторять эксперимент. Но сейчас ей хотелось именно этого – забыть эти пристальные взгляды, которые как будто замечают все, забыть о до неприличия ярком платье, наконец, о том, что она теперь всего лишь нежить…
Не удалось. Темное проклятие ревниво оберегало свое единоличное право владеть сознанием хозяина. Чуть закружилась голова, только и всего. Алия продолжала отчетливо видеть и слышать, что происходит в зале: как королева в очередной раз заверяет всех присутствующих, насколько она рада принимать у себя высокого гостя, как султан отвечает церемониальными и величественными изъявлениями благодарности за теплый прием. Потом владыка Кальшехрана сообщил о своем решении наградить некоторых своих подданных, проявивших особое мужество и отвагу в борьбе с беспощадным врагом. Ордена и медали в Кальшехране были не в ходу, вместо этого султан вручал воинам кинжалы в искусно сработанных ножнах. Волшебница нисколько не удивилась, когда услышала имя Менкара: его безумие, вызванное известием о смерти Камиры, было воспринято как боевая доблесть, не раз позволявшая успешно завершить почти безнадёжные операции. Но когда герольд прокричал:
- Оракул первой категории Алия! – ужасно растерялась. Даже решила сперва, что к ней это не имеет никакого отношения. От неудобной заминки девушку спас оказавшийся поблизости Девор, который и подтолкнул ее к помосту.
Подойдя к повелителю, Алия поклонилось, как велел этикет, внутренне сгорая со стыда. Не просто опозориться, а опозориться на самом высоком уровне! Однако султан Зафар посмотрел на ее облачение недоуменно, но вполне благосклонно – если уж Гвендолей ради своего союзника распорядилась придать столице кальшехранские черты, почему бы его подданным не сделать то же самое? Сама королева с интересом поглядывала на оракула, улыбаясь каким-то своим, несомненно, приятным воспоминаниям.
Алия приняла из рук султана тонкий стилет, вновь поклонилась… и едва удержалась, чтобы не вздрогнуть. Ее словно накрыло волной такой жгучей, но бессильной зависти, что по спине побежали мурашки. Девушка подняла глаза и столкнулась взглядом с принцессой Сагадат, в окружении служанок стоящей чуть позади отца. Принцесса заметила, что невольно обратила на себя внимания и даже немного смущенно отвернулась. Быстро, насколько позволяли правила приличия, Алия поспешила покинуть помост.
Менкар наблюдал за триумфом подруги с гордостью, будто это была целиком его заслуга. В некоторой степени маг был уверен, что так оно и есть. На миг представив, как красивая в общем-то девушка принимает заслуженную награду в том безвкусном сером балахоне, он внутренне содрогнулся. Нет, Алия никогда не была модницей. Сначала ей не позволяли средства, потом – привычка и строгое воспитание истово верующих родителей, но до агрессивной невзрачности, иначе и не назовешь, она опустилась лишь после плена. Возвращение «заблудшей души на путь истинный» Менкар считал своим святым долгом.
- Поздравляю юноша! Я горжусь тем, что являюсь твоим наставником, - когда хотел, архимаг Улунбей мог подкрасться к зазевавшемуся ученику совершенно бесшумно.
- Спасибо, учитель, - сдержанно поблагодарил Менкар. В искренности похвалы чародей сильно сомневался, он знал учителя достаточно давно, чтобы не обольщаться на этот счет. Что ему нужно?
- Прекрасный плащ, - тем временем невинно продолжал Улунбей, а Менкар уже успел прочитать в его глазах жгучее желание по-отечески строго укорить за безрассудное отношение к собственной душе, предательство по отношению к Господу Сверемиру и прочее, прочее… Религиозным архимаг становился исключительно когда ему это было выгодно. Демонологию в Кальшехране никто не запрещал, даже церковь, но общение с Низвергнутыми всячески порицалось.
- Это подарок, - разочаровал учителя Менкар.
- Вот как? – если Улунбей и расстроился, то виду не показал. – Это по-своему чудесный подарок. Позволь спросить, кто же был столь щедр?
- Покойный генерал Лест Дель Аркуа, да согреет его Небесный Огонь.
Архимаг рутинно пожелал генералу обрести на Небесах покой и удалился с крайне задумчивым лицом. Менкар вздохнул с облегчением, закончив этот непонятный и бессмысленный разговор. Хоть Улунбей и считался человеком мелочным и падким до титулов и почестей, как-то серьезно вредить он не станет. Не того склада характер. Чародей мечтательно подумал о том дне, когда сам станет архимагом и вырвется из-под власти Улунбея. Ну, или пусть хотя бы в другое подразделение переведут…
Награды у султана вскоре закончились, и королева Гвендолейн на правах хозяйки пригласила всех присесть к столу. Придворные, которые только и ждали этого, чинно расселись по местам. Зафар, расположившись на почетном месте рядом с ее величеством, провозгласил, что в знак своего уважения хочет преподнести свой скромный дар Гвендолейн-султан. Девушки, сопровождавшие принцессу, выбежали на середину зала и застыли, грациозно выгнув стройные тела. Музыканты ударили по струнам, и зал заполнила чарующая южная музыка. Повинуясь ей, танцовщицы взмахнули своими легкими шарфами и закружились, гипнотизируя гостей соблазнительными движениями. Менкар расслаблено откинулся на спинку стула и оторвал кисточку винограда, наслаждаясь дивным танцем. Алия, оказавшаяся за другим столом, с грустью смотрела на богатые угощения. Она даже не пыталась к ним притронуться – нельзя, значит нельзя. Завершив последний пируэт, девушки синхронно поклонились и стаей бабочек упорхнули назад за спину принцессе. Зал взорвался аплодисментами.