– Вновь Декк-Тра сплетает убийство по приказу нашего короля, чтобы наказать трусливых сынов Нострамо и восстановить род, потерянный нами после Просперо. - его щёки вспыхнули от стыда. Реорганизация его ордена в личный орден Русса была бесчестным поступком, которая омрачала его душу до самого Упланда, но такова была цена развязанной Хорусом войны. Ни одного воина нельзя было пощадить в глупых, самозваных крестовых походах.
«Десять секунд!»
– Оборвите все нити, которые найдете, – прорычал Йорин. – Если вюрд решит, что этот день станет для вас последним, встречайте конец с мужеством. А до этого пусть земля покраснеет от рассказов о том, как оборвется их жизнь.
– Хайдур Русс! – зарычали его волки. – Хайдур Фенрис!
Штормовой трап с лязгом открылся.
Йорин устремился вниз по трапу, нажимая на курок своего болт-пистолета. Два масс-реактивных снаряда пробили латный воротник Повелителя Ночи, и его голова исчезла в багровом шлейфе. Лязгающий грохот тяжелых болтеров «Спартанца» вонзили кинжалы чистой агонии в череп Йорина. Языки пламени прочертили строй предателей, треск разрывающихся снарядов сопровождался брызгами крови и расплавленного мяса. Воздух задрожал, калейдоскопические копья чистой энергии пронзили торс «Контемптора», когда пятьдесят Варагиров Йорина выскочили из своих транспортников.
– Фенрис хьольда! – взвыл Йорин.
Его братья подхватили напев, стреляя на ходу.
Йорин перепрыгивал через трупы, смрад гнилого мяса и фекалий забил ему горло, когда его болты разорвали на части еще одного предателя. Шальной выстрел поразил второго легионера, его треснувший шлем обнажил алебастровую плоть, покрытую синими венами. Второй залп разнес череп предателя на части. Ответный огонь ударил по его пластрону, разбрызгивая искры перед его визорами и наполняя рот едким запахом болтерного топлива. Толстые трещины паутиной покрыли керамит, и боль прошлась вдоль рёбер, кровь капала сквозь трещины. Завыли тревожные сигналы. Йорин проигнорировал их, разрезая очередного предателя на части шквалом масс-реактивных снарядов.
VIII среагировал со скоростью, удивившей его. Рапторы неслись вперёд на визжащих прыжковых ранцах, отвратительные птичьи крики заглушали хриплый рёв танковых двигателей и раскатистый гром болтеров, пущенных в ход тактическим и террористическим отрядами. Плазменные разряды и волкитные лучи сыпались на Космических Волков, словно огненные слезы Суртура. Один из них превратился в пепел, а другой заживо сгорел в своей броне, испустив пар через мягкие подкладки. Болты сбили с ног двух Варагиров и разнесли третьего. Варагир рядом с Йорином упал, разорванные внутренности брызнули сквозь пробитую броню с приглушенным треском детонирующих масс-реактивных снарядов.
– Похоже наши кузнецы будут недовольны, – рассмеялся Торальд, в его голосе послышалась боль, когда болт пронзил его бок. Его биокод вспыхнул янтарным светом на сетчатке глаза Йорина, его сенсоры определили местонахождение Повелителя Ночи. Болты Йорина раскололи броню предателя, уничтожив его жизненно важные органы. – Эти жалкие скитны и так не слишком хорошо относятся к гостям, это прискорбно.
– На что ты надеялся, брат? – спросил Ульбрандр Кроухейм. Его волкитная змея взвизгнула, грудь предателя исчезла в облаке пара и огня. – Хлеба и сыра, чтобы успокоить твой нежный желудок? Мясо и эля, чтобы укрепить твой меч?
– Моему мечу и желудку не нужна помощь, жрец, – рассмеялся Торальд, его болтер выплевывал смерть золотыми вспышками. – Хотя рог мьёда между братьями будет не лишним.
Йорин ухмыльнулся, сразив Повелителя Ночи в окровавленных перчатках и накидке из содранной кожи, отмеченной Ноктюрнскими знаками. Было приятно слышать, что у его братьев поднялось настроение. Их недавнее поражение при Трисолиане и спасение из засады Альфа Легиона в Акантисе окутало их странной меланхолией. Не было смеха в медовых залах, ни преувеличенного бахвальства в тренировочных клетках.
Поражение что-то украло у Декк-Тра, что-то, в чём они нуждались.
– Медведь пробудился, – произнес Йорин, и еще два биокода с шипением исчезли в небытии. Семь Варагиров спали на красных снегах, двое страдали в целебной коме, в то время как у других были глубокие раны. – Мы должны пронзить зверя копьем быстро, пока мы не поменялись ролями. – Он застрелил ещё одного предателя. – К сожалению, мы не можем использовать ваши штуки, из них получается ужасное железо.
Гортанный смех прорезался сквозь отрывистые щелчки Вургена, когда стая альф повиновалась боевому кличу, выстраивая своих воинов в острие копья, которое Йорин нацелил в сердце предателей. VIII были трусами по натуре, слабость их врагов и ужас, который внушали их повелители, были единственными опорами их мужества. Он осмотрел битву в поисках их повелителя, поклявшись убить его, когда Волки Фенриса ворвутся в ряды Повелителей Ночи, воя от кровавой ярости.
Йорин уклонился от обезглавливающего взмаха цепного клинка сержанта, выпотрошив его на обратном движении. Он разрядил свой болт-пистолет в черепообразное забрало предателя, пытаясь вытащить свой цепной топор. Третий бросился на него, его потрескивающий силовой кулак был окрашен в красный цвет и заляпан свежей кровью. Йорин с презрительной легкостью уклонился от неуклюжих ударов, отрубив руку по локоть, прежде чем обезглавить его. Органы упали в грязь.
Йорин раздавил их каблуком.
– Меня удивляет, что Гуннар считает этих безумцев достойной добычей, – сказал Лейф, блокируя бешеные удары силовых когтей Раптора своим штормовым щитом. Его ледяной клинок рассёк предателя от ключицы до таза. – Они позорят легион каждым своим вздохом.
– Он давно стремился наказать Восьмой за их преступления во времена крестового похода, – ответил Ульбранд, вонзая свой Клык Моркай в глаз предателя. Тот дернулся, застыв на буре. Йорин убил Раптора, когда тот прокрался в слепую зону Ульбранда, подняв цепной меч и приготовившись обезглавить Волчьего жреца. Воин странно закричал, когда умер. – Это была его одержимость.