Ярость его братьев была подобна раскаленным углям, прижатым к плоти.
– Клятвопреступник, – прорычал Хьялмар, активируя кулак. – Скитнахский ублюдок.
– Ты смеешь называть меня клятвопреступником? – гнев обострил тон Гуннара до ярости. – Мы поклялись защищать Всеотца и Его народ. – Он вновь активировал свой силовой меч, и крутанул им. – Мы не можем отказаться от их защиты, иначе нарушим наши клятвы.
–– Ты отказываешься подчиняться призыву Волчьего Короля – воскликнул Хьялмар, делая шаг к Гуннару. Йорин остановил его. – Гуннар принадлежал ему и никому другому. – Даже несмотря на то, что он твой господин, и ты поклялся чтить его превыше всех других клятв. Это и делает тебя клятвопреступником.
– Я уверен, многие из воинства предателей думали так же, как и ты.
– Это восстание будет выиграно или проиграно на Терре, – сказал Леиф, пытаясь удержать Хьялмара. Грозовой Кулак изрыгал проклятия в адрес Гуннара. Йорин зарычал, когда губы хусъярла растянулись в улыбке. Он наслаждался этим. – Победа здесь будет бессмысленной, если погибнет Всеотец.
– У Всеотца есть целых три легиона и бесчисленные миллиарды Имперской гвардии, чтобы защитит Его. А у этих людей нет никаких защитников, кроме нас. Здесь Империум, так же, как и на Терре, и он вносит такой же вклад в завершение этой войны, как Тронный Мир.
Йорина забавлял масштаб заблуждения Гуннара.
– Этот мир неважен, брат, – сказал Йорин. Ярость наполнила его решимостью, смывшей всю боль из плеча. – Терра – это главный приз.
– Дулан изменил тебя, брат. Ты прячешься за приказами, словно испуганный ребенок за юбкой своей матери. Вопрос решен. Я не отдам своих воинов.
– Твоих воинов? – недоверчивая улыбка искривила губы Йорина, и его топор тяжело повис в руке. – Я ярл Декк-Тра, – присягнувший повелителю всех, кто носит его герб. Это мои воины, хусъярл, как и ты. Те, кто не подчинится, будут спать этой ночью на красном снегу.
– Я ярл этой Своры, – ответил Гуннар. – Избран в соответствии с законами легиона и Фенриса. Моя власть равна твоей, и я не пошлю своих воинов умирать за дело, которое они сами не избрали. Каждый решил остаться здесь, и здесь они остаются.
Кивки и утвердительные вокс-щелчки пронеслись по Волкам Гуннара. Йорин подавил раздражение.
– Пусть все решат клинки, – ответил он, ярость усилила его голос волчьим рычанием. Волк Смерти взвыл в красной ярости в его сердцах, желание разорвать горло Гуннару ощущалось физически, покалывая его плоть и сжимая мышцы. – Мы станем в квадрат, и победитель будет командовать твоими воинами, в то время как другой будет пировать с Моркаем в Зале Мертвецов.
Гуннар пожал плечами, его губы растянулись в усмешке.
– Как пожелаешь.
– Позволь мне сражаться, ярл, – прорычал Хьялмар. Ярость сверкала в его глазах. Лейф и Ульбрандр поддержали его, как и остальные варагиры. – Я окажу тебе честь.
– Нет, – отрезал Йорин. – Этот вызов был адресован мне, этот бой – мой. Ставьте квадрат. – Они ворчали и протестовали, но в конце концов подчинились. Гуннар двинулся ему навстречу в центр, вращая клинок.
– Ты уверен, что сможешь драться? – он указал на раненное плечо Йорина. – Эта рана далека от заживления, и нет ничего постыдного в том, чтобы выставить чемпиона из-за…неспособности.
– Я не настолько слаб, чтобы проиграть тебе, – прорычал Йорин, оскорбленный намеком на слабость или трусость. – Чего ты беспокоишься, брат? У тебя уже задрожали колени?
Гуннар пожал плечами и сделал выпад.
Не обращая внимания на острую боль в плече, Йорин отразил удар клинком. Разрушительные поля сталкивались с громовыми раскатами, выпады парировались, а удары с боку отбивались. Йорин нацелился в горло Гуннара, но тот увернулся от удара и ударил кулаком в грудную пластину Йорина. Уверенность сверкнула в глазах Гуннара, когда он парировал очередную серию ударов, а его клинок прорезал глубокие прорехи в пластроне Йорина. Агония пронзила нервы Йорина, его сетчатка окрасилась в красный цвет от отчетов о повреждениях.
Сквозь разрубленную пластину сочилась кровь.
– Зачем ты пришел сюда? – спросил Гуннар, начиная новую атаку. – В самом деле.
– Легион ранен, – ответил Йорин, отвлекаясь от боли, вспыхивающей в груди и плече. Он парировал и сделал выпад, топор вонзился в бок Гуннару, Хусъярл оттолкнул Йорина назад, нацелившись ему в горло. Йорин отскочил в сторону, от неловкого движения мышцы на его ребрах порвались. – Десятина Моркая стала тяжелым бременем после Просперо.
Печаль промелькнула на лице Гуннара настолько быстро, что Йорин едва не пропустил её.
– Удобное оправдание, – пропыхтел он, нанося молниеносную серию ударов.
Йорин парировал и отразил всё, что мог, но последний удар едва не пробил его раненные ребра.
– Если ты не стал настолько наивным, что не можешь поверить, что двести Волков смогут что-то изменить?
– Я верю, что, если Декк-Тра вернёт утраченное, мы заставим предателей заплатить.
– Булвей и его Свора?
Йорин пропустил ответный удар, слишком вытянув руку. Он проклял себя за оплошность, выставив топор для защиты, когда Гуннар надавил на него. Он должен был ожидать этого.
– Булвей был потерян на Просперо, – он выплюнул эти слова сквозь стиснутые зубы, не обращая внимания на боль, вспыхнувшую в раненом плече. Он замахнулся на ключицу Гуннара, но тот парировал удар, ударив локтем в наплечник Йорина. Боль обожгла мышцы и мясо. – Мы искали, но Волчий Король приказал отступать, и я поклялся повиноваться.
Гуннар ударил кулаком по шлему Йорина, трещины разошлись в углу одной линзы. Йорин зарычал — вой Моркая смешался с его собственным — и бросился на Гуннара. Он наносил удары по конечностям, животу и горлу Гуннара, не обращая внимания на его защиту. Искры брызнули из его визора, звон столкнувшихся разрушительных полей заполнил уши. Кровь шипела на Фенрисийской стали, его клинок пробил брюшную пластину Гуннара. Другой Космический Волк усмехнулся, не обращая внимания на кровь, запекшуюся на истертом керамите, и снова бросился на Йорина.