Прислонив корзину к своему бедру, Донна сказала:
— Когда я видела его в последний раз, он помогал парням выкапывать колья по периметру, чтобы забрать их с нами.
— Супер, спасибо.
Сжав локоть Донны напоследок, Кейтлин пошла через луг к рощице деревьев, идя на звук бряцающих инструментов и мужского кряхтения.
Макс не шутил про их методы сдерживания фриков.
Колючая проволока и жестяные банки были первым уровнем — и оборона, и тревога. Далее следовали растяжки — тонкая веревка, которую нормальный человек спокойно увидит и перешагнет, но фрик, шаркающий в зарослях, этого не заметит. Споткнувшись о такую растяжку, он упадет на ряды заостренных деревянных и металлических кольев, которые пронзят тварь и дадут время патрульным, чтобы разделаться с ним.
А если и это не сработает… Ну, именно поэтому все носили при себе предпочитаемое оружие и по очереди патрулировали территорию.
— Привет, Кейтлин.
— День добрый, мисс Мидоуз.
— Как дела, Кейтлин?
Едва знакомые мужчины один за другим прекращали свою работу, улыбались и приветствовали ее, кивая, когда она проходила мимо.
Она отвечала каждому из них, надеясь, что ответы получались не такими натянутыми и неловкими, как ей казалось.
В нескольких метрах перед собой она увидела Букера, который копал у основания металлического прута, и напряжение в ее нутре ослабло.
Свистнув, чтобы сообщить о своем приближении, она улыбнулась, когда он отложил свою работу и посмотрел на нее.
— Мне всегда нравились мужчины, которые умеют работать руками, — сказала она, сунув руки в карманы и прислонившись здоровым плечом к стволу ближайшего дерева.
Букер усмехнулся.
— Видела бы ты, что я могу сделать за пару дней, если под боком имеется хозяйственный магазин.
— Любишь мастерить по выходным, да?
— Еще как. Моя кухня после ремонта была лучшей на районе.
Кейтлин любовалась мышцами, которые перекатывались под его промокшей от пота серой футболкой, когда Букер снова занялся холмиком земли, который он раскапывал.
Его шея сзади порозовела от солнечного ожога и запачкалась пылью, как и обнаженные руки. Рубашка, надетая поверх футболки, почти полностью скрывала татуировку льва, и только самый ее край выглядывал из-под рукава, закатанного на бицепсе.
Но если честно, ее по-настоящему очаровывали мягкие волны его шоколадно-каштановых волос и забавная впадинка на раковине его правого уха. Те вещи, которые она видела каждое утро, просыпаясь.
— Опять пялишься на меня? — его улыбка была очевидной, хоть он и стоял спиной к ней.
— Может быть, — призналась она. — Просто наслаждаюсь своей наградой.
Обернувшись к ней, он приподнял бровь.
— Наградой? За что?
«За то, что выжила».
«За то, что отказалась сдаваться».
«За то, что так упорно сражалась».
— За то, что я позволила Донне взять на себя мои обязанности по упаковке вещей, — сказала она. — Мне понадобилась вся моя сила, чтобы не потащить две сумки вверх по холму, просто чтобы доказать ей, что я в порядке.
Букер усмехнулся.
— Вечно пытаешься что-то доказать, да, Мидоуз?
— Я получила пулю в руку, а не в селезенку. Я все равно могу помочь.
— Она просто показывает свою признательность, вот и все, — ответил он, отряхивая пыль с рук. — Ты помогла многим снова найти их семьи.
— Мы, — поправила она. — Мы им помогли.
Тихонько хмыкнув, Букер опустил взгляд и оценил место, где заостренный прут торчал из земли.
Она не подталкивала его поговорить о случившемся в лагере. Не заставляла признавать ту ненависть к самому себе, которая пропитывала каждый уголок его души.
С тех пор, как они вернулись, Кейтлин каждое утро просыпалась от кошмаров, только на сей раз это были не ее кошмары.
Тыкать пальцем в открытую рану казалось попросту жестоким.
Отойдя от дерева, она обошла прут и Букера, пока не очутилась лицом к нему.
— К слову говоря, можно я как-нибудь помогу здесь? — она кивнула на ряд из десяти прутьев и кольев, которые ему еще предстояло вытащить. — Раз уж меня прогнали и не дают собирать вещи, я могу хотя бы заняться выкапыванием.
Букер глянул на нее.
— Нее, я сам справлюсь, милая.
Скрестив руки на груди и игнорируя тянущее ощущение в шве на ране, она открыла рот, чтобы поспорить, но Букер ее перебил.
— Но ты можешь составить мне компанию, пока я работаю. Если хочешь.
Ему не нужно было говорить это вслух. Она легко читала это на его лице.
«Останься».
«Не хочу быть наедине с этими мыслями».