Я никогда ещё не ощущала себя настолько любимой.
Понятия не имею, как долго всё это продолжалось. Наслаждение, нараставшее внутри меня, снова почти вознесло меня на пик кульминации, когда Виктор прошептал:
— Думаю, пришло время, детка.
— Да. — Я склонил голову в бок, чтобы облегчить ему доступ к моему горлу. — Давай, Виктор, — прошептала я. — Укуси меня, я так этого хочу.
— Я постараюсь не причинять тебе сильной боли, — пробормотал он мне на ухо. Затем его горячий рот прижался к моей шее, острые клыки пронзили мою плоть, причиняя мимолетную восхитительная боль.
От того, что он одновременно пронзил меня как сверху, так и снизу, со мной что-то произошло. Что-то восхитительно обжигающее.
— Ох, Виктор, ох, — ахнула я, когда он присосался к моему горлу, и выгнулась вперед, подавшись бедрами ему навстречу, желая заполучить его в себя как можно больше. Мне понравилось, что моя кровь льется ему в рот, а его член заполняет лоно. Мощные, ошеломительные ощущения внезапно накрыли меня, и наше неторопливое медленное путешествие подошло к естественной кульминации, по крайней мере, для меня. Выкрикнув его имя, я оцарапала ногтями его спину от нахлынувшего оргазма.
Мои внутренние мышцы сжали его стальную плоть, словно в бархатной тугой перчатке, убеждая присоединиться ко мне в наслаждении. В любой момент я ожидала, как он запульсирует внутри меня, наполнив семенем. Но этого не произошло. Виктор отстранился от шеи и взглянул на меня.
— Тейлор, — прорычал он низким, полным похоти голосом. — Я хочу, чтобы ты укусила меня.
* * * * *
Виктор
— Что? — Она неуверенно посмотрела на меня, и я лишь надеялся, что не зашел слишком далеко. Но в любом случае не мог остановиться сейчас.
— Укуси меня, — повторил я. — Возьми мою кровь. Сделай это сейчас.
Она покачала головой:
— Но… но я думала, мы расстались. Думала, ты хотел именно этого.
— Нет, — безрассудно ответил я. — Я никогда не хотел с тобой расставаться, детка. Я люблю тебя.
— О, Виктор… — На её лице полыхал румянец, а глаза сверкали от пережитого оргазма. И я подумал, что никогда ничего более прекрасного не видел в своей жизни. — Я… тоже тебя люблю, — прошептала она, едва не плача.
— Тогда выпей из меня, — предложил я ей. — Сделай это, детка. Давай восстановим нашу связь. Я хочу прожить с тобой всю жизнь — вечность.
— И я тоже этого хочу. Но… ты уверен? — В её глазах отражалось беспокойство. — Ты знаешь, что происходит, когда вампиры одновременно занимаются любовью и кормятся. Я могу… слегка сойти с ума.
— Я с этим справлюсь, — хрипло заверил её. — Я справлюсь с тобой, детка. Так что продолжай… — И обнажил для неё горло в жесте подчинения. — Укуси меня, — прорычал я. — Вонзи эти горячие маленькие клыки глубоко в мое горло.
Тейлор распахнула глаза и впилась в мою шею. Я тихо застонал, почувствовав, как её маленькие клыки погружаются глубже в горло. Член внутри неё увеличился, и я стал двигаться в два раза быстрее.
Тейлор сильнее обхватила меня руками и ногами, подхватила мой ритм, жадно насаживаясь на член, встречая толчки на полпути и присосавшись к шее.
Внезапно я больше не мог этого выносить. Мои яйца поджались от потребности кончить, внутри меня завыл волк, требуя, чтобы мы востребовали её, нашу пару, немедленно. Где-то глубоко внутри согласно заворчал наш зверь. Тейлор была нашей — моей. И я должен был пометить её, востребовать, чтобы она стала моей навсегда.
Я крепко обхватил её за бедра руками и толкнулся вперед, входя как можно глубже. А затем почувствовал, что изливаюсь в неё. Моей кровью, моим семенем, моей жизненной силой — заполняя её всем своим существом.
В тот же момент произошло нечто удивительное. Где-то в районе солнечного сплетения я ощутил золотистое свечение, которое мгновенно начало распространяться по всему телу. Это исцелило метку на моей щеке — я ощущал, как кожа в том месте излечивается, срастается, как шрам сглаживается. Но что ещё лучше, я почувствовал, как сияющее свечение исцеляет зияющую дыру в моем сердце, пустота, образовавшаяся после того, как Тейлор разорвала нашу связь, заполнилась. Она полностью затянулась.
Заполнилась ею.
Это оказалось замечательно — как будто ноющая хроническая боль, с которой я смирился, внезапно исчезла. Как будто мое сердце снова стало целым. Потому что так и было.