Выбрать главу

— Дорогая, давай, вернись туда, где мы сможем поговорить, — умолял я, пытаясь взять её за руку.

— Нет! — Она в ужасе шарахнулась от моего прикосновения. — Нет, не… пожалуйста, не надо.

Её слезы, страх передо мной разрывали меня изнутри. Ну почему я такой идиот, выпалил вот так, всё сразу? Почему не подумал, как лучше преподнести ей эту новость? Теперь она уверена, что я собираюсь её изнасиловать, как, вероятно, сделал этот ублюдок Родерик. Неудивительно, что она так шарахается от меня. Что мне делать? Как после всего этого заслужить её доверие?

Внутри меня тоскливо завыл волк. Бледная девушка, женщина, которую мы приняли в нашу стаю и востребовали как нашу, изнывала от боли. И невозможно было облегчить её страдания.

Или возможно?

Волк, ей понравился мой волк. Она доверяла этой моей половине… ну, больше, чем мне. Человеку. Внезапно я понял, что должен сделать.

* * * * *

Тейлор

Виктор отошел назад и стянул с себя футболку. Затем начал расстегивать джинсы.

Я ошеломленно наблюдала за ним затуманенными от слез глазами. Я думала, он хороший парень, думала, что с ним я в безопасности.

Я ошибалась.

Он стянул джинсы, я отвернулась и зажмурилась. Не могла смотреть на то, что вот-вот должно было случиться. Не могла стоять и наблюдать, как он подходит ко мне, чтобы сделать… то, что хочет.

Думай о чем-нибудь другом… отключись, отчаянно приказала я себе. Именно так я поступала, когда Селеста отдавала меня кому-нибудь для развлечений. Но сейчас это не сработало. Я не смогла уйти в себя. Значит, мне просто придется вынести всё это. Просто нужно…

Тихий вой ворвался в мои безумные мысли. Что-то теплое и пушистое прижалось к коленям.

Ощущения оказались настолько странными, совсем не то, что я ожидала, слегка приоткрыв глаза, я огляделась.

Виктор ушел.

На его месте оказался огромный серовато-черный волк, которому я помогла накануне вечером. Зверь, чью лапу я лечила, тот, кого кормила беконом. Тот, кто спал рядом со мной, согревая и охраняя всю ночь.

Волк снова толкнул меня и заскулил. Он стоял на куче сброшенной Виктором одежды, джинсах и футболке, а потому я точно была уверена, что это он. Но волк почему-то казался не таким страшным. Я любила животных и доверяла им, его волк не стал исключением.

— Ох, — прошептала я, стараясь сдержать слезы. — Привет, мальчик.

Волк тихо, тоскливо завыл и снова подтолкнул меня. На этот раз я поняла, что он отталкивает меня от двери. Он хотел, чтобы я осталась в доме. Почему?

В ответ на мой вопрос в лесу раздался длинный прерывистый вой. Я вздрогнула — другие волки, из местной стаи, они там. И я уверена, они не обрадуются вампиру на своей территории.

Волк сделал несколько шагов от двери по коридору и оглянулся, как будто просил следовать за ним.

Я стояла и смотрела на него.

Он вернулся ко мне и подсунул большую пушистую голову под мою руку. Я провела пальчиками по его теплой мягкой шерсти. Я всё ещё плакала, слезы медленно, кровавыми ручейками стекали по щекам. Волк снова заскулил, и на этот раз я пошла с ним.

Мы вместе забрались на кровать — туда, где я так боялась оказаться с Виктором. Волк — это Виктор, напомнила я себе. Но даже осознавая эту правду, я его не боялась.

Страх ушел, но мне всё же было тоскливо. Не просто грустно. Поток воспоминаний невероятным, стремительным потоком обрушился на меня, освободившись из тюрьмы моего сознания, как злой джин, вырвавшийся из бутылки. Они огромным цунами нахлынули на меня, угрожая утянуть в пучину страданий и боли. В настолько глубокую бездну, что я больше никогда не смогу вернуться домой.

Я обняла себя, пытаясь успокоиться, оттолкнуть кошмарные воспоминания. Но они не уходили… Я оказалась недостаточно сильной, чтобы от них избавиться.

Внезапно сидящий рядом со мной волк забрался в мои объятия. Вылизал мои влажные щеки, а затем положил голову мне на грудь.

Я нерешительно обернула руки вокруг его теплой пушистой шеи. Я не могла больше сдерживать поток кошмарных жестоких воспоминаний. Но теперь рядом со мной был кто-то, за кого я могла ухватиться.

Цепляясь за волка, я рыдала, омывая кровавыми слезами его шерсть, позволяя жестким грязным воспоминаниям нахлынуть огромной волной. Я больше не могла сдерживать их, да и не пыталась.

Волк, казалось, всё понял. Он откинул голову и завыл, протяжно, тоскливо и печально. Выражая боль моей души. Мои страдания были настолько глубоки, что я не могла выплеснуть их вслух — он высказал их за меня.

Он разделял мою боль, делая её менее мучительной.

Постепенно поток воспоминаний иссяк, как и мои слезы. Я чувствовала себя опустошенной, выплакала всю свою боль. Так, как привыкла делать в детстве, когда расстраивалась, когда представлялось, что мир вокруг рухнул, а потом оказывалось, что это не так.