— Так что же она делает? — спросила я, чувствуя слабый проблеск надежды.
— Её не оплодотворяют. Но она всё же нуждается… — Виктор неловко замолчал.
— Продолжай… — Я махнула рукой. — Заканчивай.
Он вздохнул.
— Ну, ей всё же нужна помощь её пары — её предполагаемой пары. Его запах… его прикосновения… иногда может помочь лишь содержание его, э, телесных жидкостей.
— Жидкостей? — спросила я, сразу ухватившись за его слова. — Как думаешь, если бы я покормилась от тебя, это бы помогло?
Виктор снова смутился:
— Это не совсем то, что я имею в виду, но мы могли бы попробовать.
— Пойдем! — Я взяла его за руку и потащила в спальню. Мы устроились на кровати вместе, будто раньше делали это тысячу раз, и он склонил шею на бок, обнажая для меня горло.
— Давай, детка, — прошептал он. — Пей.
Я легла рядом с Виктором, прижимаясь к нему, изнывая от желания укусить. Я действительно испытывала невероятную жажду после моего грандиозного поражения накануне вечером, но даже погрузив клыки в его яремную вену, у меня появилось ощущение, что мне нужно что-то другое — нечто большее.
Его ароматная кровь утолила мою жажду, но не плотский голод, охвативший тело. Я лизнула его горло, запечатывая ранку, прижимаясь к нему, всем телом прося большего.
Выпив из него, я лишь ухудшила свою проблему — лучше не стало.
Между бедрами было горячо и пульсировало от охватившей меня похоти, так что я не могла свести ноги. Я с усилием отстранилась от Виктора и застонала, задев тугими сосками его бок, отчего дрожь желания пронзила моё тело.
— Тейлор? — Он посмотрел на меня, втягивая воздух носом, ощущая мою страсть. — Ты в порядке? Судя по твоему аромату…
— Что? — едва прошептала я, невероятно сильно нуждаясь в нем. — Как я пахну?
— Горячо, — признался он, его голос понизился до волчьего рыка. Виктор неловко заерзал на кровати, и я увидела отчетливую выпуклость в паху под его джинсами. — Прости, детка, но ты пахнешь так чертовски горячо.
— Да, — тихо призналась я. — Не думаю, что это помогло. Только… только хуже стало. Виктор… что мы будем делать?
Он вздохнул:
— Как я уже говорил, иногда этот голод можно сдержать. Удовлетворить его каким-то другим способом.
— Жидкостями, — сказала я. — Только ты говорил не о крови, да?
Он покачал головой:
— Нет.
— Что тогда? — спросила я, уже зная ответ.
Он нахмурился и взглянул на выпуклость под своими джинсами.
— Ну, это очевидно, но не случится — не сегодня.
Я почувствовала странную смесь облегчения и разочарования.
— И что…
— Слюна. Облизывание. — Он пристально посмотрел на меня. — Иногда это срабатывает.
— Ты говоришь, что хочешь… чтобы… — Я покачала головой. — Нет. Нет, я не… Я не могу сделать это.
Виктор на мгновение прикрыл глаза, как будто что-то обдумывая. Затем открыл их и посмотрел на меня.
— Тебе и не обязательно.
— Тогда как?..
— Просто разденься. Или ну, одень лишь одну из моих футболок и больше ничего, как в ту ночь. Я покажу тебе.
Моё сердце так колотилось, что, казалось, всё тело тряслось, но я кивнула и слезла с кровати.
— Я скоро вернусь.
Прихватив одну из его футболок из корзины, я переоделась в гардеробной. Я могла бы взять чистую из стопки на полке, но не захотела. Выбрала ту, что носил Виктор, ту, на которой сохранился его запах. Как и накануне, его теплый мужской аромат успокоил меня.
Я вспомнила слова ведьмы Гвендолин о том, как вампиры и веры воспринимали запах друг друга, скинула с себя юбку, блузку и нижнее белье и натянула на обнаженное тело светло-голубую футболку. Как это могло быть правдой? Ничто и никогда не привлекало меня больше, чем запах Виктора. Рядом с ним я одновременно и воспламенялась, и чувствовала себя в безопасности — странная смесь эмоций, но я не противилась им, потому что доверяла ему.
Войдя в спальню, я увидела, что Виктор снял рубашку и лежит на кровати, откинувшись на резное дубовое изголовье. Он втянул воздух, заметив меня, и медленно заскользил взглядом по моему телу.
Я покраснела, но совсем не от смущения. Понимала, что он прекрасно видит мои затвердевшие соски, выпирающие из-под его футболки. И сейчас, когда я сняла юбку и трусики, он, без сомнения, чуял аромат моего влажного горячего лона.
Но мне было всё равно. Вернее, я обрадовалась, что он хотел меня. Замерев, я смаковала это чувство — когда я в последний раз радовалась тому, что мужчина хотел видеть меня в своей постели?