— Тейлор, нет, — простонал я. — Мы не можем… не можем это сделать. Не сейчас, не так.
— Почему бы и нет? — Она снова слегка потерлась об меня и затем, просунув между нами руку, что-то сделала со своим платьем. Я услышал тихий треск и, посмотрев вниз, увидел, что она разорвала его прямо спереди, полностью обнажив черный кружевной бюстгальтер и такие же трусики. Твердые бусинки её сосков заметно выделялись под тонким кружевом. Её лоно истекало влагой, промежность трусиков блестела от сладкого меда, впиваясь в пухлые половые губки.
Кровавый ручеек жара, который я впервые почуял от неё месяц назад, превратился в бушующую реку, в беспощадный багряный поток, угрожающий снести к чертям всё мое здравомыслие. Я настолько сильно хотел её, что едва не рехнулся.
«Возьми её, — призывал зверь внутри меня. — Возьми её или обернись. Трахни или убей».
Метка на спине обжигала словно расплавленным металлом, глаза тоже жгло. Я осознавал, разглядывая себя в зеркало, что они были кроваво-красными, потому что зверь внутри меня находился опасно близко к поверхности. Если я позволю ему вырваться, Тейлор наверняка умрет. Но если я сделаю то, о чем она меня умоляла…
— Пожалуйста!
Теперь она почти рыдала. Я наблюдал, как она скользнула тонкими пальчиками в трусики и начала ласкать себя. Видел, как она раздвинула губки влагалища, увидел очертания её горячего клитора, то, как она поглаживала его.
— Ох… Ох, Виктор, — ахнула она, и я увидел, как её бедра задрожали от наслаждения.
Она довела себя до оргазма прямо передо мной, прямо, черт возьми, подо мной. Я понимал, что должен отвернуться, скатиться с неё, но не смог сдвинуться с места. Её течка призывала меня, призывала зверя внутри меня.
— Тейлор, — хрипло застонал я. — Детка, пожалуйста, не…
— Я хочу. — Внезапно её взгляд стал осмысленным. — Пожалуйста, Виктор, у меня внутри всё ноет. Я умру… если не заполучу тебя внутрь. Я сгораю в огне, и ты… единственный, кто может его потушить!
Я не сводил с неё внимательного взгляда. Она говорила правду? Волчицы в течке могли доходить до точки невозврата и умирали, если их некому было оплодотворить. Но может ли это произойти с Тейлор? Она вампир — может ли течка зайти настолько далеко и угрожать её жизни?
— Пожалуйста! — Она отодвинула трусики в сторону, показывая мне свое раскрытое влагалище, мягкие розовые складочки, блестящие от соков. — Ты мне нужен, — прошептала она, задыхаясь. — Пожалуйста, Виктор, пожалуйста.
— Не могу, детка, — простонал я, прикрыв глаза от невероятно эротический вида её истекающего влагой маленького естества, умоляющего о трахе. Но я не мог не вдыхать её аромат. Он буквально окутывал меня, такой горячий, такой притягательный — взывал ко мне, умолял меня взять её, ворваться в неё, сделать полностью своей.
И в этом заключалась проблема — я не смогу быть с ней нежным, не смогу отнестись к ней так, как она заслуживала. Моя проклятая сущность не могла просто заниматься любовью, всё дело в течке. Зверь хотел трахать её, оплодотворить, заполнить спермой.
— Да, ты можешь! — Прежде чем я смог остановить Тейлор, она расстегнула пояс на брюках и распахнула ширинку. Раньше она робко прикасалась ко мне, сейчас же осмелела из-за течки. Схватила член, скользнула тонкими пальцами по всей моей ноющей длине и вытащила его наружу. Затем, приподняв бедра, потерлась о пульсирующую плоть маленьким влагалищем. — Давай, детка, — промурлыкала она. — Трахни меня!
Желание прокатилось сквозь меня, воспламеняя кровь, отчего метка на спине едва не прожгла дыру в теле. Боже, как же сильно я хотел её! Хотел востребовать её раз и навсегда. Хотел сделать своей.
— Проклятье, я не хочу причинять тебе боль! — прорычал я. И попытался отстраниться. Даже когда она лежала подо мной горячая и открытая, а мой член оказался покрыт её влагой, я старался остановиться. Но Тейлор внезапно снова обхватила меня ногами, я касался головокой члена её внешних губок, а когда она обвила ногами мою талию, скользнул ноющей плотью по влажным складочка, ища вход…
Нет, я не могу это сделать — не могу! Я прикрыл глаза. Я спокоен. Я сосредоточен. Я один. Я спокоен, я сосредоточен, я один. Яспокоен, ясосредоточен, яодин…
На мгновение я почувствовал, что это срабатывало, но затем Тейлор изменила правила игры.
Она укусила меня.
И в тот же миг я почувствовал прилив наслаждения от её клыков. Боже, я обожал то, как она впивалась в меня маленькими клыками. При этом я никогда не испытывал боли, только лишь наслаждение. Я жаждал, полыхал от страсти, настолько сильно её хотел.
Зверь взревел во мне… умоляя, чтобы я его выпустил… требовал, чтобы я её трахнул. И на мгновение я потерял контроль над собственным сознанием, а он взял верх.
Комната, окутанная красной пеленой похоти, и я вижу перед собой женщину. Она обнажена, её влажное влагалище готово к моему члену. Её течка в самом разгаре… её аромат, словно дым, стелился по комнате, дурманил голову. Она моя, я востребую её, трахну её и наполню семенем, так что ни один мужчина не посмеет даже взглянуть в её сторону…
— Нет! — Я отчаянно покачал головой, пытаясь загнать зверя обратно, и комната снова обрела четкие очертания.
Пока я находился в отключке, Тейлор как-то удалось забраться на меня. Она была полностью обнажена, а мои штаны болтались где-то на лодыжках. Она оседлала меня, скользя сладкими маленькими складочками по пульсирующему члену. Я застонал, стоило ей скользнуть горячей влажностью по всей моей длине и остановиться, едва головка члена оказалась у её входа.
— Тейлор, — прошептал я хрипло. — Детка, нет, ты не хочешь этого. Не так.
Она не ответила. Вместо этого впилась ноготками в мою грудь. Я тихо застонал, стоило ей провести ногтями вниз, оставляя красные бороздки на груди и животе. Она оцарапала меня, причиняя восхитительную боль — невероятно эротическое ощущение, от которого мои яйца поджались от желания кончить.
— Тейлор… — умолял я, протянув к ней руку, но она лишь впилась острыми маленькими клычками глубоко в мое запястье. Я ошеломленно зашипел от смеси боли и наслаждения. Какой бы обезумевшей Тейлор ни была, казалось, она заметила, какой эффект оказали на меня её укусы. Она отстранилась и укусила другое запястье, затем прикусила грудь и шею.
Она кусала не для кормления, моя кровь свободно стекала по её подбородку. Нет, она хотела сделать меня своим. Она отмечала меня, как волчица своего самца — ароматом, клыками и когтями. Боже, это сводило меня с ума.
— Дерьмо, Тейлор! — прорычал я. — Боже, гребаное проклятье, нет!
Она снова вонзила ногти в мою плоть, откинула голову назад и протяжно низко завыла, взывая к чему-то в моей крови. Все мои волоски встали дыбом в ответ на этот крик — вой волчицы в течке — волчицы, отчаянно нуждающейся в оплодотворении. Волчицы, оказавшейся перед выбором, трахнуться или умереть.
«Трахни её, — призывал зверь в моем сознании. — Трахни её — оплодотвори её. Или ты это сделаешь, или я!»
Вот тогда я понял, что у меня не было выбора. Течка Тейлор стала просто невыносимой, и моя собственная страсть возросла под стать ей. Я больше не мог сдерживаться, даже если это означало потерять хоть какой-то шанс навсегда остаться в её жизни. Мы оба зашли слишком далеко. Если я не оплодотворю её, проклятие возьмет верх. А если это случится — я её убью, мой внутренний зверь буквально затрахает её до смерти. Если неконтролируемая течка не убьет её первой.
Я покачал головой. Итог: она навсегда возненавидит меня, когда очнется, возненавидит за то, что я поклялся никогда не делать. За то, что вынужден сделать.
Я осознавал, что собираюсь разрушить любой шанс быть с ней, и от этого злился. Нет, больше чем злился, пришел в ярость.