Мисс Минтон, покинув свое место в объятиях фокусника, отвечала резко и возбужденно.
– Мы видели, как кровь капает с потолка. О, это было ужасно! – Она всхлипнула, ей эхом вторил мистер Шеридан. – Потом я пошла посмотреть, не из ванны ли это. А мистера Кристофера там не было. А тогда ваш констебль залез на крышу, и потом он сказал… Он сказал… – Всхлипывания продолжились. Миссис Паркс не сдвинулась с места. Она так крепко сцепила руки, что побелели суставы.
– Миссис Паркс, что вы сегодня делали? – спросил Робинсон.
– Я пришла на завтрак, а потом вернулась к себе в комнату. Я легла спать, если вам это так важно. – Она говорила бесцветным голосом. Робинсону доводилось слышать такие монотонные ответы – у заключенных. – Я заснула и проснулась только после трех. Затем я оделась и спустилась вниз к чаю.
– Вы видели мистера Кристофера в то утро?
– Нет.
– Но вы стучались в его дверь, – сказала мисс Минтон, пожимая плечами. – Я вас видела.
Робинсон посмотрел на нее. Она высвободилась из объятий фокусника и указывала пальцем на миссис Паркс.
– Я вас видела! Когда пришла домой из… из церкви.
В ее голосе было колебание, и Робинсон это отметил. Он спросил миссис Паркс:
– Так вы стучали в дверь, миссис Паркс?
– Нет, – прозвучал ответ. Глаза миссис Паркс избегали взгляда Робинсона.
Мисс Минтон почувствовала себя уязвленной.
– Говорю вам, я ее видела! Я как раз пошла на верхнюю площадку лестницы и видела ее!
– Очень хорошо, мисс Минтон. Миссис Паркс, а это вы можете объяснить? – Тут Гроссмит извлек из обертки нож. Миссис Паркс смотрела на него не отрываясь.
– Нет, – сказала она, – я это не могу объяснить. А где вы его нашли?
– В мусорной корзине в вашей комнате.
– Это она! – завизжала мисс Минтон. – Это она убила мистера Кристофера!
Фокусник отстранился от мисс Минтон. Та вскочила на ноги.
– Почему? – нападала она. – Почему ты его убила? Ясно, что ты влезла через окно в его комнату и заколола его… А мне он так нравился. Он был хороший… Почему ты убила мистера Кристофера?
Она разразилась слезами и уткнулась в грудь мистера Шеридана. Он, казалось, был шокирован, и второй за сегодняшнее утро обвиняющий палец направился в сторону миссис Паркс.
– Сука! – сказал он низким сочным голосом. – Ты украла ее у меня. Мою Кристину. Ты украла ее! Ты всегда ее недолюбливала. Правда? Почему ты стучалась к ней? Подлая сука.
Робинсон прервал их.
– Миссис Паркс, я вынужден попросить вас проследовать со мной в полицейский участок, чтобы ответить там на вопросы в отношении убийства… э-э… мистера Кристофера, – начал Робинсон с тяжелым сердцем. – Вы имеете право не отвечать на вопросы, но все, что вы скажете, будет записано констеблем и может быть представлено как свидетельство. Вы что-то хотите сказать?
– Я этого не делала, – произнесла миссис Паркс сквозь застывшие губы. – Я не убивала мистера Кристофера.
Дорин обшарила кухню и обнаружила, что запасов салата хватит на всех. Спор продолжался уже за столом. Фрайни открыла еще одну бутылку вина и приготовилась отражать атаку.
– Подумай, – наставлял ее Алан Ли. – Ты нам нужна. Если Фаррел обанкротится, мы пропадем. До Рождества на горизонте не появится ни одного цирка, и Сельхозвыставка закончилась. Если мы не выедем из города до конца месяца, мы просто умрем от голода.
– Да, я понимаю. Но что, по вашему мнению, я могу сделать? – спросила Фрайни.
– Как что? Пошли с нами, – сказал Алан Ли. – Просто пошли с нами, и ты разберешься и скажешь нам, что происходит. И тогда мы сможем все это остановить.
– Правда? И как это вы собираетесь все это остановить?
– У нас есть Самсон. Он может поезд остановить одной левой.
Самсон скромно улыбнулся и взял еще хлеба.
– Пожалуйста, – настаивал Алан Ли.
– Нет, – возражала Фрайни. – Что я могу сделать? Кроме всего прочего, в вашем шоу я буду как заноза в пальце.
– Мы тебя замаскируем. Ты будешь в самом цирке, не в балагане. Ты ведь умеешь ездить верхом. Правда?